Работа по выбранной специализации для выпускника медицинского вуза может остаться несбыточной мечтой: в ординатуру не попасть, бюджетные места распределяет Министерство здравоохранения, отдавая предпочтение целевикам – тем, кто согласен ехать работать в глубинку. «Комсомолка» опубликовала историю начинающего врача, вынужденного работать терапевтом в поликлинике за мизерные деньги: иного выхода у молодого специалиста просто нет.
«Я начала работать терапевтом только для того, чтобы накопить себе на образование. Только вот сейчас я не уверена, что это возможно. На такую зарплату выжить бы как-то», – говорит врач.
О том, что кассиры зарабатывают больше, чем отучившиеся шесть лет медики, о работе за себя и медсестру и пациентах, воспринимающих терапевтов как «второсортных» врачей – в интервью выпускницы Уральского государственного медицинского университета.
Ольга окончила вуз с красным диплом. За шесть лет учебы она ассистировала 396 операций, все они прошли успешно. Чтобы пройти практику, студентке каждое лето приходилось уезжать в Казань.
– В Екатеринбурге у студентов такой возможности нет, – объясняет Ольга. – Вместо реальной практики они либо заполняют бумаги, либо катают ватные шарики медсестрам. Нас только однажды собрали в аудитории и спросили: «Кто хочет сегодня присутствовать на операции? Срочно нужен ассистент!». Несколько человек подняли руки. Все они практиковались в больницах Екатеринбурга и ни разу не присутствовали на настоящей операции.
После получения диплома Ольга планировала продолжить учебу. Хотела поступить в ординатуру на направление «сердечно-сосудистая хирургия», но бюджетных мест там не оказалось.
– На моем направлении бюджетных мест нет совсем, а на других очень мало. Для сравнения: в Екатеринбурге на «Терапии» одно бюджетное место, а в Ижевске их 34!, – рассказывает врач.
Единственная возможность поступить – заключить с клиникой целевой договор. Но и тут оказалось много подводных камней. Условия целевого договора изменили. Теперь за обучение студента платит не больница, а Министерство здравоохранения.
-Я взяла гарантийное письмо в городской больнице, а за неделю до начала учебы узнала, что меня нет в списках поступивших. Прошли люди, у которых баллы за государственные экзамены были в два раза ниже, чем у меня! Конкурса между студентами не было вообще. В ординатуре будут учиться только те, кто взял гарантийные письма в области. Причем чем меньше деревня, тем больше вероятность, что ты сможешь получить образование. Минздрав заинтересован в том, чтобы молодые специалисты уезжали в деревни и поселки, где есть острая нехватка во врачах. Складывается впечатление, что Екатеринбургу хирурги вообще не нужны…
Обучение в ординатуре стоит 500 000 рублей (за два года – Прим. ред.). Чтобы накопить деньги, Ольга пошла работать. Без опыта получилось устроиться терапевтом в городскую поликлинику. Её зарплата – 18 000 рублей.
– Я работаю пять дней в неделю по восемь часов в день. Медсестёр в больнице меньше, чем врачей. Поэтому на меня медсестры не хватило, приходиться работать за двоих, – объясняет она.- Из-за этого часто задерживаюсь на работе, чтобы заполнить огромное количество бумаг. Но доплат за это я никаких не получаю. Даже, наоборот, зарабатываю меньше, потому что не успеваю выполнять планы.
В следующем месяце Ольге обещают поднять зарплату до 30 тысяч. Но при условии, что она начнет выполнять план по диспансеризации.
– Мне нужно в месяц отправлять около ста человек на диспансеризацию. Если план не выполняешь, то «минус» 12 тысяч из зарплаты, – поясняет Ольга. – Боюсь, если так и будет продолжаться, то долго я на таких условиях не протяну. Оплата слишком маленькая для такой трудоемкой работы. Везде висят объявления: требуются кассиры в продуктовый магазин, зарплата от 30 тысяч. Получается, что кассиры сейчас зарабатывают больше, чем врачи? Разве я для этого шесть лет училась?
Из-за того, что Ольга молодой специалист, некоторые пациенты не воспринимают её всерьёз.
-На прошлой неделе я поехала на свой первый домашний вызов. Мужчина открывает дверь и говорит: «Я тебе что, кролик подопытный?». Я удивилась и спросила, почему он так считает. Ответ был такой: «Да потому что у тебя молоко на губах не обсохло». На втором вызове я столкнулась с той же ситуацией. Пришла к женщине, спросила, какие она принимает препараты, а она мне отвечает: «Ой, да что тебе это даст, ты даже таких названий не знаешь». В общем, за две недели работы в больнице я поняла, что к терапевтам относятся как к каким-то второсортным врачам, а к молодым терапевтам – еще хуже.
Сейчас Ольга хочет накопить на ординатуру в Москве. Мечта стать сердечно-сосудистым хирургом до сих пор греет сердце. Только вот в Екатеринбурге она учиться не хочет – не видит смысла и перспектив.
– Я начала работать терапевтом только для того, чтобы накопить себе на образование. Только вот сейчас я не уверена, что это возможно. На такую зарплату выжить бы как-то. Со мной на такой же ставке сидит фельдшер, который учился всего четыре года. Если бы мне кто-то шесть лет назад сказал, что я буду работать терапевтом и зарабатывать 18 000, я бы просто не пошла в медицину.
Как сообщалось ранее, прогрессирующий дефицит кадров в лечебных учреждениях спровоцирован, в том числе, переменами в системе медицинского образования. Это мнение как врачей со стажем, так и студентов медицинских вузов.
Реформы Минздрава, исключившие из образовательного процесса интернатуру, превратили учебную практику в формальность. Если до 2017 года начинающие медики набирались опыта в реальных условиях под руководством старших коллег, то теперь подразумевается, что все необходимые навыки студенты получают до сдачи «госов», чаще всего – на манекенах. Приобретённых умений достаточно для успешной аккредитации и… карьеры врача общей практики, терапевта или педиатра в поликлинике.
Для более широких перспектив необходимо пройти ординатуру, но теперь это доступно далеко не каждому выпускнику.
