ПАМЯТИ К.ЛЕВИТА, 1916 — 2014 . «Во время учёбы моим любимым предметом была неврология….

ПАМЯТИ К.ЛЕВИТА, 1916 — 2014 .
«Во время учёбы моим любимым предметом была неврология. Она обладает определённой точностью. В то время исследования позвоночника и диска были популярны. Я начал задаваться вопросом – как можно влиять на позвоночник без хирургического вмешательства – механически. Проще всего было попробовать тягу. И к моему удивлению простая тракция, например, ноги или головы, иногда имела терапевтический эффект. Я пробовал на своём сыне некоторую тракцию на его ноге, и боль становилась меньше. Потом у нас был случай, типичный для нашей социалистической системы того времени, — пожилая дама, лечившая людей, должна была доказать, что она не шарлатан. По приказу министерства она прошла различные клинические отделения. Я сказал, что буду наблюдать за её манипуляциями; она должна была приходить в клинику один или два раза в неделю, а я просто делал заметки. Но однажды я подумал, что можно дать шанс попробовать это, я был в состоянии повторить то, что она делает. Сегодня я не использую методы, изначально скопированные у неё. То давно – это были «варварские» времена. Мы рассматриваем функциональную патологию. Это легко понять на таком примере – если автомобиль ломается, то причиной может быть поломка коленвала или шариковый подшипник, или что-то подобное. Но если вы неправильно отрегулировали зажигание или карбюратор, то он не будет работать. В случае зажигания автомобиля структурные компоненты полностью здоровы – зажигание просто необходимо отрегулировать. А устройство человеческого организма гораздо более сложно, чем автомобиля.
Многие врачи до сих пор учат сосредотачиваться на одном структурном элементе – в биохимии, в анатомии, и потом утверждают, что в эту проблему должны были они вмешиваться. Но здесь нарушается связь между всеми элементами, и теперь можно распутывать как в детективе. Например, они описывают все виды нарушений в плечевом поясе или мышцах плеча, но на самом деле большинству людей нужно просто научиться дышать. Многие просто не думают, что это имеет отношение. Они сосредоточены на одной структуре, и всё становится последовательно хуже.
Медики, в том числе профессора, очарованы технологическим прогрессом. Они считают, что смогли бы помочь лучше, если бы удалось улучшить тот или иной метод диагностики. Но они не понимают, что должны изменить свой образ мышления. Но самое лавное, что ни фармацевтические компании, ни производители медицинского оборудования не заинтересованы в развитии функционального подхода. Все публикации, все конгрессы в основном финансируются за счёт этой отрасли. Эта скрытая коррупция огромна. Отношения в организме вряд ли могут быть переданы медицинскими инструментами. Мы предпочитаем прямой клинический подход. Они говорят, что это субъективно или ненаучно. Но в любом языке то, что вы действительно слушали, вы понимаете. И если вы потом будете достаточно долго практиковаться, вы станете экспертом. Если вы просто смотрите на что-то, то вы можете ошибиться, но если вы касаетесь чего-то, то вы понимаете это. Наука в настоящее время говорит совершенно противоположное, пальпация не принимается в качестве действительного инструмента. Пальпация очень тонкий и изысканный диагностический инструмент. Когда вы касаетесь пациента, то он реагирует, и это вы можете зарегистрировать также через пальпацию. Это создаёт интересную связь между пациентом и терапевтом, что даёт огромное преимущество для лечения. Это взаимодействие между двумя нервными системами, которое не имеет научного значения.
Вы можете спорить со мной и протестовать, но пациенты по-прежнему будут стучать в мою дверь, и даже бюрократы будут приходить. Я не заинтересован в краткосрочной перспективе – чтобы что-то увидеть, нужно выдержать время, даже если это будет вызывать неудобства для меня, это не важно. Мы выступаем за функциональный подход…вот будущее, благодаря современной цивилизации, оседлым занятиям, функциональные проблемы будут возрастать. Я не волшебник, просто у меня другой подход…».