В Санкт-Петербурге завотделением реанимации больницы Святого Георгия Владимир Сулима рассказал о смерти анестезиолога-реаниматолога Александровской больницы Сергея Белошицкого. Он болел коронавирусом и до этого имел сопутствующие заболевания, из-за которых он был в группе риска по развитию тяжёлых осложнений при инфицировании COVID-19. Но реаниматолог всё равно не бросил коллег в тяжёлой ситуации, когда сильно не хватает врачей, и остался на работе.
«Доктор Питер» рассказал, что карантин в Александровской больнице, объявленный после появления там первого инфицированного пациента, привёл к заражению других пациентов и медработников медучреждения, которые оказались там взаперти.
И власти приняли решение: раз уж больница все равно «грязная», сделаем ее ковидной. И тогда от штатной численности сотрудников, работающих в клинике, осталась половина. У кого-то объективные обстоятельства не позволяли работать с инфекцией (маленькие дети, пожилые родители). Кто-то испугался и оформил «вынужденный простой», а кто-то и сам из группы риска, в том числе по возрасту.
– Сергей работал у нас недолго, всего два месяца, но мы понимали, что он относится к группе риска по состоянию здоровья. Предлагали переждать опасное время дома, уйти. Он отказался, это было его решение. Потому что на переднем крае, а именно анестезиологи-реаниматологи сейчас несут основную нагрузку на передовой, слишком много жизней зависит именно от них, – рассказали в Александровской больнице.
Коллеги говорят, что за свою профессиональную жизнь он спас от смерти сотни пациентов. И продолжал это делать во время эпидемии, пока не стало ясно, что ему и самому требуется помощь.
– В больницу имени Боткина он поступил в «относительно нормальном состоянии на самостоятельном дыхании» с диагнозом, поставленным еще в Александровской больнице – «ковид-пневмония», – рассказали врачи больницы Боткина. – Но пневмония прогрессировала. Сначала его подключили к аппарату ИВЛ, а через несколько дней уже к ЭКМО (экстракорпоральная мембранная оксигенация – метод насыщения крови кислородом в обход легких). Неделю его спасали. Не удалось.
У Сергея Белошицкого не было жены и детей. Как говорит его сестра, тоже врач: «Мы были его семьей». И еще была работа.
В Елизаветинской больнице он проработал 20 лет, всего два месяца назад перешел в Александровскую, его коллега из Елизаветинской Светлана Николаевна рассказала: «Знаете, есть такие позитивные люди, с которыми приятно общаться, даже если это общение происходит только на работе и мы обсуждаем тактику лечения пациента. Таким был Сергей Белошицкий. Человек-гора, к которому всегда можно было обратиться и который всегда поможет. Я не хочу сказать, что он герой или мученик, нет. Анестезиологи-реаниматологи особая профессия, и, к сожалению, то, что они рискуют жизнью, надо принять как данность в нынешних условиях. Впрочем, все врачи сейчас при выполнении профессионального долга как никогда подвергаются опасности. Разместив пост в соцсетях, я хотела привлечь внимание его коллег, сообщить тем, кому он был дорог, о его гибели. Уверена, коллеги, да и пациенты тоже, должны знать и понимать, что происходит».
– Он работал в реанимации, прекрасно осознавая, что был не самым здоровым человеком. Но он молодец, потому что никогда над этим не раздумывал. Он был разным: веселым, смиренным, усталым и огорченным. Бывал очень саркастичным. Любил кинематограф и еще больше любил его критиковать, – рассказал Владимир Сулима. – Мы оплачем его и похороним. Но я хочу, чтобы люди, зная, что врачи гибнут на работе, поняли: сейчас, по сути, идет война (каждый кризис в нашей стране – это 1941 год). Подавляющее большинство этого не замечает, потому что ее ведут только медицинские работники. Ведут жестоко, у нас большие потери, пока, к счастью, чаще санитарные (врачи заражаются и выбывают из строя, занимают пациентские места). Люди должны понимать, что нужно сидеть дома, носить пресловутые маски, соблюдать гигиену. Это поможет нам. Сергей стал первым врачом, погибшим в Петербурге. Я буду скорбеть по нему и без устали говорить своим врачам, как спасти себя, спасая пациентов.
Врачи говорят, что к организации системы здравоохранения в этот период много вопросов – медработников голыми, не подготовленными бросили на инфекцию. Но это только одна сторона. Другая: вирус оказался настолько контагиозным (заразным), что мы все рано или поздно с ним встретимся. Только именно медики находятся в зоне его высокой концентрации: «Самое ужасное, что мы даже не на полпути. Такое нам всем досталось испытание».
Официально о смерти доктора Белошицкого сообщил комздрав: «Доктор скончался от сердечно-легочной недостаточности, обусловленной пневмонией. У него прижизненно была подтверждена коронавирусная инфекция COVID-19».
«Медицинское сообщество города понесло тяжелую утрату, – сказал генеральный директор НМИЦ им. В.А. Алмазова, академик РАН Е.В. Шляхто. – Светя другим, сгораю сам – так, по древнему выражению, описывается смысл нашей профессии. Жестокий и великий смысл, не оставляющий места сомнениям и страхам тем, кто призван спасать людей, не щадя своей жизни. Мы столкнулись с опасным и безжалостным врагом, объявившим нам войну на уничтожение, войну, в которой не может быть перемирия, и мы уверены, что самоотверженные действия наших коллег, стоящих перед смертельной опасностью, принесут победу человечеству в этой битве».
Родные получат единовременную выплату в размере одного миллиона рублей, полагающуюся в случае смерти медицинского работника. Губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов позвонил близким скончавшегося врача и выразил свои соболезнования».
Как сообщалось ранее, в Республике Адыгея 14 апреля зафиксировали первую смерть больного коронавирусом. Им оказался 46-летний врач республиканской больницы.
.
