«КУСТ РОЗ» В ДЕТСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ (Вайолет Оклендер)
J. Stevens приводится ряд замечательных фантазий, которые можно использовать в сочетании с рисованием. Я часто использую фантазию с кустом роз. Я прошу детей закрыть глаза, войти в свое пространство и вообразить себя кустом роз. Когда я работаю с такого рода фантазиями, я даю множество подсказок и предлагаю возможные варианты. Дети с выраженными психологическими защитами, часто находящиеся в состоянии напряжения, нуждаются в таких предложениях, чтобы раскрыть себя в творческих ассоциациях. Они выбирают те предложения, которые больше им подходят, или осознают, что могут подумать и о других вариантах.
Поэтому я говорю: «Какой ты куст роз? Ты очень маленький? Ты большой? Ты пышный? Ты высокий? На тебе есть цветы? Если есть, то какие? (Они не обязательно должны быть розами.) Какого цвета твои цветы? Много ли их у тебя или только несколько штук? Полностью ли распустились твои цветы или у тебя только бутоны? Есть ли у тебя листья? Какие они? Как выглядят твои стебель и ветки? Как выглядят твои корни?.. Или, может быть, у тебя их нет? Если есть, какие они: длинные и прямые или извилистые? Глубокие ли они? Есть ли у тебя шипы? Где ты находишься? Во дворе? В парке? В пустыне? В городе? За городом? Среди океана? Находишься ли ты в каком-нибудь сосуде или растешь в земле, или пробиваешься сквозь асфальт? Ты снаружи или внутри чего-либо? Что окружает тебя? Есть ли там другие цветы или ты в одиночестве? Есть ли там деревья? Животные? Люди? Птицы? Есть ли вокруг тебя что-нибудь наподобие изгороди? Если да, то на что это похоже? Или ты находишься на открытом месте? На что это похоже — быть кустом роз? Как ты поддерживаешь свое существование? Кто-нибудь ухаживает за тобой? Какая погода сейчас: благоприятная или нет?
Потом я прошу детей открыть глаза и, когда они будут готовы, нарисовать их кусты роз. Как правило, я добавляю: «Не беспокойтесь о том, хорошо ли вы нарисуете: главное, чтобы вы сумели объяснить мне то, что нарисовали. Затем, когда ребенок описывает мне свой рисунок, я записываю описание. Я прошу его описывать куст роз в настоящем времени, так, как будто он сейчас и есть этот куст. Иногда по ходу описания я задаю дополнительные вопросы (например, «Кто ухаживает за тобой?»). После окончания описания я читаю каждое утверждение и спрашиваю у ребенка, насколько его высказывания от имени куста роз соответствуют его собственной жизни.
Десятилетняя Кэрол сказала о своем кусте роз: «Я только начинаю цвести. Все цветы у меня разного цвета, потому что я волшебница. Мои корни и длинные и короткие, они перепутанные. Я волшебница, и мне не нужно, чтобы кто-нибудь помогал мне. Когда я испытываю жажду, я вызываю дождь, и я заставляю выглядывать солнце, если влаги слишком много. На моих листьях много разноцветных бутонов. Я расту в хорошем месте, зеленом и очень солнечном. Я существую сама по
себе; трава, солнце, воздух, ветер, небо — это мои друзья. Сегодня небо голубое и погода прекрасная и солнечная. У меня нет шипов, которые могут кого-нибудь поранить. Я никогда не умру».
Когда я потом перечитывала Кэрол каждое ее утверждение, она сказала: «Я только начинаю расти. Иногда мне не нужна ничья помощь. Иногда я чувствую себя одинокой. Я знаю, что умру».
Многое из того, что Кэрол рассказала мне от лица куста роз, показалось мне чрезвычайно важным, поскольку я знала ее очень хорошо. Мы говорили с ней о том, что было самым важным для нее. Я
должна была плавно подвести ее к рассказу о некоторых других аспектах ее чувств, например о том, каково это быть волшебницей или хотеть быть волшебницей. Возможно, она и не захотела бы разговаривать со мной обо всем этом, что тоже было бы важно. Она обнаружила большую готовность говорить о тех вещах, которые она сама выбирала.
Девятилетний Дэвид сказал, представляя себя кустом роз: «Я маленький, но достаточно большой для розового куста. Люди ухаживают за мной и дают мне достаточно воды. У меня нет шипов. Я не люблю колоть людей, если только они не причиняют мне вреда, как мой брат. Одна из моих роз осыпалась. Мои корни маленькие, но они поддерживают меня. Вокруг меня нет других растений, люди сажают их в других местах. Вокруг меня большая изгородь, так что моему брату не
достать меня. Я не позволю моему брату быть около розового куста. Ветви образуют мое имя. Некоторые розы как сердца, одно пробито стрелой. Мне нравится быть розовым кустом. На меня не ложится снег. На моем кусте много листвы, но мало роз».
Многое из того, что Дэвид сказал, он связывал со своей жизнью. Он очень сердился на своего брата. У Дэвида было также много жалоб на родителей, но теперь в роли розового куста он оказался способным почувствовать, что «люди (его родители) сильно заботятся обо мне». Я попросила его изобразить диалог между розой, которая осыпалась, и розовым кустом. В роли розы он сказал: «Я чувствую себя очень одиноким на земле, но люди поставят меня в воду и не дадут мне умереть». Он часто выражал ощущение, что его «выбросили», покинули, не замечают. И чувство, что родители любят его и заботятся о нем, было для него новым.
Восьмилетняя Джина сказала: «У меня есть красные розы, нет шипов или листьев и нет корней. Почва помогает мне. Я в Диснейленде, потому что я люблю чувствовать себя счастливой. Я нахожусь под защитой -не так, как в жизни; сторож заботится обо мне и поливает меня водой один раз в день. Сейчас солнечный день. Я хорошенькая. Иногда я чувствую себя одиноко. Сегодня вечером я собираюсь навестить моего папу. Я маленькая и густая. Я хочу быть маленькой: я слишком высокая. Здесь никогда не идет дождь — я не люблю дождя. Иногда идет снег — мне не хватает здесь снега. Я могу видеть людей. Меня окружает трава. Мне лучше расти без корней; если они захотят пересадить меня, мне будет легче. У меня всегда есть бутоны».
Иногда дети легко идентифицируют себя с розовым кустом, как это сделала Джина. Джину удочерили, а ее родители были в разводе; со времени ее разлуки с ними она ощущала сильную тревогу в связи со своим положением, беспокойство по поводу того, что с ней произойдет. Ее идентификация с розовым кустом облегчила нам начало работы по устранению этого беспокойства.
Десятилетняя Черил жила в различных приютах с тех пор, как ее мать оставила ее в возрасте пяти лет. В связи с законодательством до недавнего времени ее нельзя было удочерить. Черил была очень живым, привлекательным существом. До недавнего времени она получала терапию в связи с явлениями снисхождения и выраженными ночными страхами. Она сказала о своем розовом кусте: «Я очень большая. У меня есть всякие цветы разного цвета. У меня прямые ветви. Когда они отходят в стороны, они изгибаются. Я в мягкой почве, у меня длинные корни, спрятанные очень глубоко в земле. У меня много друзей. Птицы сидят на заборе и разговаривают со мной. Вокруг меня большой черный забор, поэтому люди не могут наступить на меня или сорвать меня. Я живу во дворе. Я обычный розовый куст. У меня зеленые листья».
-Я. Кто ухаживает за тобой?
-Черил. Природа заботится обо мне — дождь, солнце и почва.
-Я. Кто живет в доме?
-Черил. Несколько человек.
-Я. Ты их любишь?
-Черил. Я никогда не встречала их. Они всегда куда-то идут. Я сама по себе.
Исходя из этого опыта, мы смогли открыто обсудить некоторые вопросы, которые Черил таила в глубине души. Одним из вопросов был «большой черный забор», который защищал ее. Она держалась
отчужденно, и другие дети часто называли ее «снобом». Мы разговаривали с ней о людях, связанных с розовым кустом, и о ее собственных отношениях с людьми, которые заботились о ней. Это привело к выражению чувств, касающихся ее матери и проблемы удочерения. Хотя было совершенно очевидно, что эти проблемы тревожили ее, Черил предпочитала не говорить о них. Нарисованный ею розовый куст и некоторые другие аналогичные занятия что-то высвободили внутри нее. Она действительно чувствовала себя так, как ее розовый куст, но она никогда не говорила никому о своем ощущении. К концу этого занятия она сказала: «О, да, есть еще одна вещь. Добавьте: „Благодаря разнообразным цветам я знаменитый куст»».
