КОГДА ГОРЕ ОБОРАЧИВАЕТСЯ ДЕПРЕССИЕЙ
Ясно без слов, что депрессию вызывает комбинация многих факторов: психологических, физиологических, биохимических, генетических и психосоциальных. Здесь я сосредоточусь на депрессии, возникающей из-за неразрешенного горя. Людей, страдающих от такой депрессии, я называю «поглощенными горем».
У поглощенных горем нет ощущения, что источником их проблемы является неразрешенное горе. Стив искренне убедил себя в том, что он оправился от смерти брата и эта утрата не имеет для него последствий. Это произошло потому, что он, всецело отождествил себя с психическим двойником брата, вобрав в себя и то, что ему нравилось в брате, и то, что он ненавидел в нем. Такой процесс известен под названием «полной идентификации». При неосложненном горе идентификация, наоборот, осуществляется избирательно, и близкие люди покойного приписывают себе достойные, обогащающие их черты умершего. Обычно свидетельства полной идентификации более неуловимы, чем это было в случае Стива.
Депрессия — это невыраженный гнев, обращенный вовнутрь. Поглощенные горем направляют внутрь себя как гнев, который они адресуют утраченному человеку, так и вызванную этим гневом вину. Главный вопрос работы горя — сможем ли мы примириться в утраченными отношениями, перестать проигрывать их и двинуться дальше — оказывается мучительным для поглощенных горем. Он становится вопросом «А стоит ли жить» — как у шекспировского Гамлета, наиболее известного литературного героя, поглощенного горем.
Зачастую у поглощенных горем сюжетная линия сновидений отражает их внутренние конфликты, возникающие вследствие приписывания себе как привлекательных, так и вызывающих ненависть черт утраченного человека. Джейсону приснилось, что он одет в прекрасный костюм, который на самом деле принадлежал его умершему брату. Когда Джей сон попытался снять его, то не смог: одежда вросла в его плоть. Прежде чем кончился сон, одежда-кожа стала разлагаться. Сюжет этого сновидения отражает факт отождествления с утраченным братом и в то же самое время свидетельствует о желании сновидца освободиться от нездоровой идентификации. Но он не может сделать это. Поглощенные горем, по определению, находятся в депрессии, что и отражается в их снах. Например, им может сниться, что у них изнурительная болезнь — такая, как рак. Одному мужчине при снилось, что у него гангрена ноги, но доктора не могут сделать операцию и спасти его.
После чьей-либо смерти мы иногда замечаем, что переживающий горе на некоторое время приписывает себе физические особенности утраченного человека. Это отождествление может быть нездоровым, например, когда скорбящий перенимает симптомы болезни умершего. Так, Колин М. Паркс сообщает о женщине, чей муж из-за инсульта потерял речь. После его смерти вдова не могла говорить в течение десяти дней. Однако я сосредоточусь на более долговременных идентификациях, которые нарушают психическое равновесие человека.
Концепция нездоровых идентификаций может показаться надуманной, но таких примеров много. Например, ребенок, узнавший жестокое родительское обращение, вырастая, сам становится жестоким родителем. Конечно же, взрослый знает, что злоупотреблять родительской властью недопустимо, знает и даже клялся, что никогда не причинит ребенку вреда, но он просто не способен совладать с собой. Дело в том, что он сам вырос в атмосфере, где вторжение в личное пространство и агрессия были частью родительского отношения к нему. До тех пор, пока он не сможет изжить проистекающую из детского опыта идентификацию, цикл будет повторяться, несмотря на самые лучшие сознательные намерения.
Мы не можем сказать с уверенностью, что именно было не так в случае Стива, но давайте рассмотрим случай подробно. Смерть брата была и внезапной, и насильственной — два фактора риска. Существовал еще один фактор риска: незавершенная история их отношений. Это были отношения десятилетней давности, но они стали актуальными, когда родители настояли, чтобы брату в гроб положили ключ Клуба плейбоев.
В довершение всего Стив, одолеваемый завистью, по крайней мере бессознательно, желал, чтобы его брат умер; таким образом он смог бы заполучить значительно больше родительского внимания. Логически мысля, Стив никогда не пожелал бы смерти брата, но бессознательное не подчиняется логике. Теперь его желание было удовлетворено, и он чувствовал вину за это.
Отметьте здесь разницу между психологическими схемами вечно скорбящего, с одной стороны, и поглощенного горем, с другой. Вечноскорбящий постоянно проигрывает. Нездоровые идентификации также проявляются в ходе процесса, известного как Стокгольмский синдром, который имеет место тогда, когда жертвы начинают приобретать сходство с теми, кто их угнетает. Жертва, получившая травму, которая повреждает или нарушает ее психическую организацию, может утратить способность использовать ранние идентификации, определяющие ее личность. Сломленная и регрессировавшая, она ищет авторитетную фигуру, чтобы идентифицироваться, и принимает взгляды охранников или захватчиков.
Осложненное горе отношения, сохраняя границу между собой и утраченным другим нерушимой, четко определенной. Поглощенный горем, проводящий нездоровые идентификации, утрачивает эти границы. Проделывая работу горя, Стив не мог забыть о том, как соперничал с братом, добиваясь родительской любви. Он ассимилировал соперничество — поделил себя, чтобы воплощать обоих соперников. Его психика стала полем сражения. То, что не нравилось Стиву в брате, сделалось тем, что он не невзлюбил в себе. Если бы Стив продолжал двигаться по тому же пути, в конце концов он погрузился бы
в депрессию.
Терапия Стива продвигалась быстро. Мы сосредоточились исключительно на неразрешенной скорби о брате и завершили работу за четыре месяца. На одном из наших последних сеансов Стив рассказал о том, как он смотрел на привлекательную женщину и пытался избавиться от вожделения к ней. Он ударил себя в грудь, как будто обращаясь к внутреннему психическому двойнику брата, и сказал: «Оставь меня». Это чрезвычайно ободряло, потому что указывало на то, что Стив в конце концов не просто рационально понял психический процесс идентификации: он понял ее динамику на уровне переживаний.
Вамик Волкан, Элизабет Зинтль — Жизнь после утраты
