УТРАТА СПОСОБНОСТИ ЛЮБИТЬ У ШИЗОИДА
Описание Хинси шизоидного интроверта, «некрепко связанного с членами своей семьи», показывает лишь за щитную внешнюю маску глубоко подорванной и ослаб ленной личности. Внутренняя трагедия такой личности описывается простыми словами из сновидения крайне шизоидной замужней женщины, которая чувствовала, что не может ни дать, ни принять любовь, не веря в искренность этого чувства: «Я находилась в доме моего детства со своими родителями, братьями и сестрами. У меня был чу десный кусок торта, и я хотела всех их угостить, но они не брали угощения и не проявляли к нему ни какого интереса. Я подумала: “Они не хотят того, что я могу им дать” . Затем моя старшая сестра сделала пирожные, но не поделилась со мной хотя бы кусочком. Я почувствовала отчаяние. Жизнь утратила всякий смысл, и я пошла в свою спальню одна, чтобы лечь там и умереть. Моя мать зашла туда и сказала: “Не дури”. Она ничего не поняла».
Способность шизоидного индивида к любви была заморожена ранними переживаниями отвержения и расстройством реальных жизненных связей. Данное сновидение пациентки в то время было реакцией на домашнюю обстановку в детстве. Она уклонялась от необходимости встречаться и знакомиться с новыми людьми, и открыто заявляла, что ей все это безразлично. Однако бессознательно она ощущала этот трагический давнишний неудовлетворенный любовный голод, по поводу которого она могла чувствовать лишь безнадежность и отчаяние.
Подобные чувства уже много лет тому назад пробудили в ней сильное опасное желание полного ухода от этой непоправимой ситуации. Неизбежным следствием был уход и формирование шизоидной личности. Она считала, что у нее нет шансов завести новых друзей на новом месте, и впадала в состояние истощения, проливая горькие слезы. Именно в такой период ей приснилось данное сновидение. У некоторых пациентов желание умереть скрывает еще более глубокое чувство, что витальная сердцевина их самости действительно умерла в раннем детстве, и от человека осталась лишь пустая оболочка, которая совершает необходимые для жизни движения, автоматическим образом.
Так, пациентка, которой приснился маленький ребенок в стальном выдвижном ящике, сказала: «Я чувствовала, что часть меня мертва, и я страшилась лишиться оставшейся части. Я нуждаюсь в том, чтобы дать себе полную волю и доверять вам, однако я опасаюсь, что умру, если поступлю таким образом». Мы впоследствии снова вернемся к этому чувству данной пациентки, что она должна пос тоянно себя сдерживать, чтобы остаться в живых, и не осмеливается ни на секунду расслабиться.
Такое шизоидное состояние вряд ли может быть первичным, наследственным фактором. Оно возникло в постнатальном развитии и вызвано тем, что Винникотт называет «неудачей окружения» в оказании поддержки и «подпитки» младенца. У каждого человека должна быть, используя термин Бергсона жизненная сила, позитивная динамика «воли к жизни», выражающая себя в том, что психоанализ называл «либидо». Это «ли бидо» иногда понимают слишком узко, полагая, что оно означает просто «сексуальное либидо», которое лишь один из аспектов личности.
По мнению Фэйрберна, «либидо» следует рассматривать не как «вещь-в-себе», а как ищущее объекта влечение первичного природного эго или психической самости. Базисное влечение к объектным связям есть в то же самое время влечение к саморазвитию и самоосуществлению человека. Важное значение объектных связей заключается в том, что без них эго не может развиваться. Эго без объектных связей становится бессмысленным. В этом всеобъемлющем смысле либидинальный поиск объектов является источником способности любить, и сохранение связей является глав ной выражающей себя деятельностью цельной самости.
У глубоко шизоидного человека жизненная сердцевина самости и активный поиск объектных связей одинаково парализованы, что приводит в результате к состоянию, из которого сам индивид не может выйти.
Гарри Гантрип — Шизоидные явления, объектные отношения и самость
