Церебролизин — бесполезное детище европейских шарлатанов. Про фуфло-препарат церебролизин, и о борьбе прогрессивных врачей…

Церебролизин — бесполезное детище европейских шарлатанов.
Про фуфло-препарат церебролизин, и о борьбе прогрессивных врачей против капиталистов «Биг Фармы» — рассказала клинический фармаколог Лилия Зиганшина, директор «Кокрейн Россия».
Лилия Евгеньевна является переводчиком на русский язык книги «Смертельно опасные лекарства и организованная преступность. Как большая фарма коррумпировала здравоохранение». Это книга-расследование (2013), которую написал Питер Гётше — один из основателей «Кокрейн», эпидемиолог, пропагандист доказательной медицины, борец с коррупцией в западном здравоохранении.
(см. https://vk.com/wall-136637198_63556 ).

Предваряя публикацию. Церебролизин (Cerebrolysin) — препарат мозга свиней, который в российской медицине широко используют для лечения различных заболеваний головного мозга. Судя по всему, эта иррациональная вера в полезность церебролизина для человеческого мозга основана на магическом «принципе подобия» («подобное лечится подобным»).
Беседа с директором «Кокрейн Россия» Лилией Зиганшиной.

— Что из себя представляет организация Кокрейновского сотрудничества?

— Это международная некоммерческая организация, зарегистрированная в 1993 году в Великобритании в качестве благотворительной, носящая имя Арчибальда Лемана Кокрейна, впервые предложившего идею систематического рассмотрения и критической оценки всех результатов клинических исследований. Зародилась она на базе Оксфордского университета. К настоящему времени «Кокрейн» объединяет более 130 стран и находится в официальных отношениях с профессиональным (на западе принято говорить — техническим) агентством ООН — Всемирной организацией здравоохранения. Для ВОЗ «Кокрейн» является think tank, дословно, двигателем мысли: огромная доля разработок и рекомендаций ВОЗ, которые потом направляются правительствам государств, основана на результатах Кокрейновских систематических обзоров. Один из основополагающих принципов работы «Кокрейн» — неприятие любого конфликтного финансирования, то есть финансирования со стороны фармацевтических компаний или аффилированных с ними благотворительных фондов и других производителей и/или дистрибьюторов продуктов и изделий для здравоохранения. Работа подразделений «Кокрейн» всегда финансируется из государственных источников.

— А чему посвящен ваш обзор?

— Название нашего обзора «Церебролизин для лечения острого ишемического инсульта». Тема очень актуальна для России, стран постсоветского пространства, азиатских государств — Вьетнама, Китая и др., а также Восточной Европы. То есть всех тех регионов, где происходит активное продвижение препарата…В нашем обзоре показан потенциальный вред препарата. Он, действительно, очень раскручен, при этом он стоит довольно дорого. Его вводят не то, чтобы амбулаторно — многие пациенты назначают и вводят его сами себе, полагая, что вытяжки из мозга свиней могут существенно улучшить мозговое кровообращение…

— Вы сказали, что тема вашего обзора актуальна для России, Азии, стран СНГ и Восточной Европы. Это значит, что в Америке и Западной Европе этот препарат не применяется?

— Да, для Америки и Западной Европы этот вопрос абсолютно неактуален — даже при всех чудовищных недостатках их регуляторных систем, препарат с настолько недоказанной эффективностью никто применять не будет, а тем более, включать в стандарты лечения и в списки для страхового или бюджетного возмещения. Это возможно только там, где система регулирования лекарственного рынка еще не отстроена.
Кстати, церебролизин выпускает австрийская фармацевтическая компания EBEWE PHARMA. При том, что в Германии он не применяется, нашлись «защитники» препарата и там: во время нашей работы над обзором мне написал немецкий профессор, ссылка на исследования которого имеется в нашем обзоре. О церебролизине он писал исключительно в превосходных степенях. Хотя его исследования, о которых говорится в нашем обзоре, были частично или полностью спонсированы самой же EBEWE Pharma — производителем церебролизина.

— Можно ли сказать, что «Кокрейн» противостоит Big Pharma? Вы ведь в начале нашего разговора сказали о том, что проблема использования церебролизина в лечении инсультов актуальна для России, Азии и Восточной Европы, то есть «третьих стран». И что Америка и Западная Европа, где работает Big Pharma, намеренно выпускает препараты с недоказанной клинической эффективностью на развивающиеся рынки?

— Это слишком популистски и упрощенно. Да, Америка и Западная Европа — это вотчина Big Pharma, со всеми ее перекосами и даже извращениями. Но и в Америке, и в Западной Европе были трагедии, которых не было у нас. Причем речь идет не о каких-то отдаленных временах — это самая что ни на есть новейшая история.

Самый большой скандал в лекарствоведении XXI века, и я об этом только что рассказывала в вводной лекции к предмету «Клиническая фармакология» — это скандал с препаратом рофекоксиб (это международное непатентованное название; торговое наименование препарата — виокс), который выпускала американская компания Merck. Препарат получил одобрение комитета по продуктам и лекарственным средствам США в 1999 году. И уже в 2002 году был опубликован Кокрейновский систематический обзор о том, что этот препарат является причиной инфрактов миокарда и ишемических инсультов. За то, чтобы оставить препарат на рынке, компания боролась с клиническими фармакологами всего мира. Я сама участвовала, пусть и заочно, в судебном разбирательстве, инициированном компанией против моего коллеги, заведующего кафедрой клинической фармакологии Каталонского университета — Хуана Рамона Лапорта, который опубликовал информацию о рисках, связанных с применением Виокса (рофекоксиба) в лекарственном бюллетене. Производитель, компания Merck подала к профессору иск за осквернение ее имени. Мы писали письма поддержки, они были опубликованы, о них узнала широкая врачебная общественность. Сила доказательств была настолько неоспоримой, что компания вынуждена была отозвать препарат с рынка. Мир узнал об этом в сентябре 2004 года, когда новость о том, что компания проиграла суд, вышла в прессе. Препарат был отозван на пике его популярности — к тому моменту виокс принимали более 20 млн человек по всему миру, и он приносил компании 10 процентов всей прибыли. А мой коллега был целиком оправдан; на его сторону безоговорочно встала и ВОЗ.

— А ведь была еще и талидомидовая трагедия…

— Это вообще классический, хрестоматийный пример лекарственной катастрофы. В первой половине 50-х годов в ФРГ был разработан транквилизатор талидомид. В 1955-м бесплатные образцы препарата были высланы докторам ФРГ и Швейцарии. Двумя годами позже препарат был официально выпущен в продажу. В течение еще нескольких лет талидомид поступил в продажу в 46 странах, хотя независимых (независимых от фармкорпораций) исследований не проводилось. Этот препарат в качестве противотревожного средства принимали и подверженные тревожным депрессиям и тревожным состояниям беременные женщины. В итоге в период с 1956 по 1962 годы в мире по разным подсчетам родились от восьми от 12 тысяч малышей с тяжелыми врожденным уродствами, и больше всего — с недоразвитыми, ластообразными конечностями. Связь между приемом талидомида и появлением на свет детей-инвалидов была абсолютно доказана. И ведь случилось это, опять же, в тех самых развитых странах, государствах Западной Европы, а не в странах третьего мира. Не в Советском Союзе, где была выстроена четкая, жесткая регуляторная лекарственная система. В 80-е годы я участвовала в выводе на рынок нашего, казанского препарата димефосфона. Вы даже не представляете, как сложно было пройти через фармакологический комитет Минздрава СССР. А сейчас все развалилось — регистрационные удостоверения компаниями просто покупаются.

— Лилия Евгеньевна, что такое Основные лекарства и концепция Основных лекарственных средств?

— Это лекарственные средства, обеспечивающие потребности здоровья подавляющего большинства населения доказанным образом. Концепция Основных лекарственных средств была предложена ВОЗ в 70-е годы прошлого века, когда мы еще жили за железным занавесом. Уже тогда лекарств было очень много, и практикующему врачу на что-то надо было опираться при выборе медикаментов для лечения пациентов. Причем если не большая, то значительная часть этих лекарств была из так называемой категории «Me too» — «мы тоже». Иными словами, это многочисленные разновидности и аналоги уже имеющихся и испытанных лекарственных средств. Примерно в это же время, с разницей буквально в один год, экспертное сообщество ВОЗ выходит с инициативой ввести в медицинскую классификацию специальность «врач-клинический фармаколог».

— Почему Big Pharma так не заинтересована в развитии концепции?

— Потому что следование ей вредит финансовым интересам фармацевтических корпораций. Big Pharma со всех трибун заявляет, что разработка одного наименования лекарственного средства — от скрининга молекулы до вывода препарата на рынок — обходится ей в миллиард долларов. Однако это даже не лукавство, а откровенный обман: львиную долю выручки Big Pharma снимает с препаратов из категории «Me too», а львиную долю стоимости лекарства, которую за него платят пациенты, составляют затраты не на научные разработки, а на рекламу. Причем не только на прямую рекламу, а на проведение конференций, на работу полчищ медицинских представителей (сейчас их называют консультантами). Кстати, на Западе люди с медицинским образованием давно уже в торговле не работают — это торговые представители (sales representatives), основная и единственная функция которых – продать и т. д. Используются все каналы — подарки, письма, «подсовываются» красивые презентации, с которыми надо выступить на «научной» конференции и т. д., и все это фармкомпаниями оплачивается. И чем выше статус ученого и врача, тем выше оплата.

Ужасно, что производители лекарственных средств в прямой рекламе своей продукции беззастенчиво используют логотип ВОЗ, хотя в уставе организации политика использования логотипа, как любого другого зарегистрированного знака, прописана совершенно четко: использовать его можно только с разрешения ВОЗ. Организация, конечно, пытается это как-то отслеживать, но каждого за руку, увы, не поймаешь…

Полный текст интервью, опубликованного в нашем паблике «Доказательная медицина»
https://vk.com/@doc_med-intervu-s-klinicheskim-farmakologom-liliei-ziganshinoi