ПСИХОИДНЫЕ ПРОЦЕССЫ
С точки зрения Юнга, психика движется в пределах шкалы, внешние границы которой постепенно исчезают в психоидной (то есть подобной психике) области. Юнг признает, что заимствовал прилагательное «психоидный» у Блейлера, который определил das Psychoide как «общую сумму всех целевых, мнемонических и жизнеобеспечивающих функций тела и центральной нервной системы, за исключением тех корковых функций, которые мы обычно рассматриваем как психические».
Таким образом, Блейлер предложил различие между:
a) психическими функциями, которые в терминах Юнга включают эго-сознание и бессознательное (индивидуальное и коллективное), и
б) другими жизнеобеспечивающими функциями тела и центральной нервной системы, некоторые из них представляются квазипсихическими.
Само тело способно помнить и обучаться. Например, как только вы научитесь ездить на велосипеде, вам не нужно будет сознательно возвращать этот навык. Тело сохранит память о необходимых действиях. Тело также по своему ориентировано на сохранение жизни, на борьбу за выживание вне области психики. Юнг в основном работает в рамках этого множества определений психического, квазипсихического и непсихического. Юнг использует термин Блейлера «психоидный» во множестве своих работ, но с некоторыми оговорками.
Он критикует Блейлера за неправильное ассоциирование психоидного с определенными органами тела и за своего рода панпсихизм — признание наличия психического во всем живом. Психоидное для Юнга — термин, описывающий процессы, которые являются психоподобными или квазипсихическими, а не собственно психическими. Термин используется для различения психических функций и виталистических. Психоидные процессы лежат между соматической жизненной энергией, собственно телесными про-цессами, с одной стороны, и подлинно психическими процессами — с другой.
Здесь Юнг затрагивает тему человеческих инстинктов. Инстинкты укоренены в теле и проникают в психику в виде импульсов, мыслей, воспоминаний, фантазий и эмоций. Безусловно, вопрос об инстинктах — это человеческая проблема. Люди способны делать выбор, рефлексировать и предпринимать или не предпринимать действия в связи с так называемыми инстинктивными импульсами, тогда как другие животные этого не делают.
В этой связи возникает вопрос, насколько важную роль играют инстинкты в поведении людей. Юнг признавал, что у людей инстинктивная сторона гораздо меньше влияет на поведение, чем у животных. Однако люди до некоторой степени находятся под влиянием физиологических, отличных от психических потребностей и процессов.
Используя термин Жане, Юнг называет это partie inferieur* человеческого существования. Эта часть контролируется гормонами и демонстрирует навязчивые характеристики, что позволяет некоторым говорить о «влечениях». Постольку поскольку гормоны диктуют нам, что делать или чувствовать, мы подчиняемся влечениям и инстинктам. Partie inferieur, то есть соматический уровень души, находится под сильным влиянием телесных процессов.
Стайн Мюррей — Юнгианская карта души: Введение в аналитическую психологию
Автор отметил, что «с точки зрения Юнга, психика движется в пределах шкалы, внешние границы которой постепенно исчезают в психоидной (то есть подобной психике) области,» и «выловил» принципиальную ошибку Юнга.
Есть понятие регрессии и оно говорит о возврате к прошлому. По Юнгу, если исходить из того, что психика движется к внешним границам (вправо), к психоидной области (там находится его всеобщее бессознательное), следует, что существует какая-то психическая плоскость Мебиуса, где мы встречаем те же самые симптомы, что и при глубокой регрессии (влево).
Как, в таком случае, объяснить это природной необходимостью? Зачем природе создавать на внешних и внутренних границах психики одни и те же объекты (думаю, что это воспоминания) и тратить на их содержание двойной объем энергии?
При этом, нужно согласиться с тем, что феномен регрессии все это с легкостью объясняет без каких-либо дополнительных внешних надстроек.
Получается, что психоз — это возврат к самым ранним воспоминаниям.
В концепции Блейера больше разума, чем в концепции Юнга. Думаю, что Юнг очень сильно ошибался. Психика стоит на рефлексах. Рефлексы «живут» в тканях, отсюда вывод: психика берет свои корни из клеток, их соединений, и образуемых ими систем, как это происходит в части формирования нервной системы, где мельчайшие нервные нити сливаясь вместе, формируют самые крупные нервные волокна, главным представителем которых является спинной мозг.
Нам есть смысл вернуться к теории Блейера, покинув теорию Юнга.
Сами по себе, пространство и время «ни из чего не состоят». Это условные концепции, порожденные деятельностью осознающего разума по проведению четких границ, и они представляют собой незаменимые критерии описания поведения движущихся тел. Стало быть, их происхождение по сути психическое, что, вероятно, и явилось причиной, по которой Кант стал рассматривать их как категории a priori. Но если пространство и время — это всего лишь свойства движущихся тел и созданы интеллектуальными потребностями наблюдателя, тогда их релявитизация посредством содержимого психики больше не представляет собой ничего из ряда вон выходящего, а оказывается в пределах возможного. Такая возможность возникает, когда психе наблюдает не внешние тела, а саму себя.
Именно это и происходит в экспериментах Рейна: ответ «объекта» не является результатом его наблюдения физических карт, он является продуктом чистого воображения, «случайных» мыслей, которые открывают структуру того, что их порождает, а именно бессознательного. Здесь я только замечу, что структуру коллективного бессознательного составляют решающие факторы в бессознательной психе, архетипы. Коллективное бессознательное представляет психе, тождественную во всех индивидах. В отличие от открытых для восприятия психических феноменов, ее нельзя воспринять непосредственно или «представить», и по причине «непредставимости» ее природы, я назвал ее «психоидной».
К. Г. Юнг «Синхронистичность»