Концепция судьбоанализа Сонди
С 1923 года под руководством профессора Раншбурга, снискавшего почёт и уважение в научных кругах, Сонди начал свою научную карьеру. В поликлинике Апони он оборудовал первую в Будапеште амбулаторию эндокринологии и конституциональной патологии. Вместе со своими коллегами Сонди составлял кадастры (генеалогические деревья) семей, в которых рождались дети с различными видами патологии. При этом велась летопись семьи каждого ребёнка, включавшая не менее двух её поколений. Эти сведения дополнялись данными клинических, биохимических, эндокринологических и рентгенологических исследований.
Начав исследования как врач, он продолжает их уже как психолог. Исследования по клинической генетике сменяются изучением «феномена не случайности выбора объекта любви». Эта тема становится актуальным лейтмотивом его дальнейшей научной работы. Браки могут заключаться по самым разнообразным причинам, например из материальной выгоды, по воле родителей, традиции и т.п. Тем не менее, хорошо систематизированный и объемный материал, собранный Сонди, говорил, что такие представления не отражают истинного положения дел. Действительно, зачем здоровому мужчине жениться на девушке с депрессией, чтобы потом произвести на свет четверых детей, всех страдающих аналогичным расстройством. При этом анализ генеалогического дерева мужчины показывал, что бабушка и две его сёстры также страдали эндогенной депрессией.
Наблюдаемые в ходе исследований явления нельзя объяснить на основе традиционных точек зрения. Сонди выдвигает гипотезу о неслучайности браков. Эта идея не была новой. Ещё в 1926 году датский генетик Вильгельм Иоханнсен высказал следующее мнение: «Действительно правдой является то, что сознательное или бессознательное взаимное предпочтение друг другом генетически схожих между собой индивидов имеет силу…» Йоханнсен высказал мнение, что браки между такими людьми не являются случайностью, но не смог объяснить, почему это происходит.. Воодушевлённый этими сведениями, Сонди поставил задачу обнаружить не только скрытые «наследственные факторы», которые определяют бессознательный выбор партнёра, но и объяснить механизм этого выбора в любви. На основе анализа сведений о большом количестве брачных пар и экспериментальных данных он устанавливает, что брачные предпочтения у здоровых и больных людей имеют бессознательное, генно-детерминированное происхождение и определяются генетической схожестью партнёров или супругов.
Сонди создаёт «Теорию наследственного выбора объекта любви». Согласно ей, брачные партнёры фактически тянутся друг к другу на основании уникальной генетической «схожести». «Хотя и невидимая, эта схожесть существует в латентных рецессивных генах, которые инстинктивно и бессознательно направляют наш выбор в любви, и возможно даже в других биологических актах…» Постулируя теорию выбора, опираясь на генетическую модель Менделя, Сонди отмечает, что действие рецессивного гена не прекращается. Реализация его потенциала происходит «обходным путём» — в возникновении симпатии и аттрактивного поведения к индивидам с аналогичным или схожим рецессивным геном в генотипе. То есть глубинной основой сближения людей является именно их «генное сходство». Так Сонди вводит понятие либидотропизма — генетически детерминированный выбор брачного или полового партнера. Для него это было несомненное открытие ведь он, по существу, ответил на самый злободневный для себя вопрос — почему люди выбирают друг друга (почему мать выбрала отца, а он её)?
Однако это открытие, как и связанные с ним методические и теоретические разработки, Сонди тщательно скрывал от научной общественности и даже от своих сотрудников в лаборатории. Он так организовал их работу, что, собирая материал для него, они думали, что ведут медико-генетические исследования, не подозревая, что их руководитель работает уже в другом направлении. Сонди не имел весомых аргументов в поддержку своей концепции, пока в 1933 году Томас Морган не получил Нобелевскую премию за хромосомную теорию наследственности. До этого момента Сонди рисковал прийти в противоречие с генетиками.
Свою теорию Сонди созидал во времена расцвета психоанализа. Он хорошо ориентировался в психоаналитических работах, посвящённых выбору объекта любви, и прекрасно понимал, с какими сильными оппонентами ему придется столкнуться в научном споре. По всей вероятности, он не хотел этого спора, поскольку за несколько месяцев до непосредственной официальной публикации своей концепции в 1937 году материалы своей работы он отправляет 3. Фрейду для отзыва. Отец психоанализа внимательно ознакомился с концепцией Сонди. Его ответ был сдержанным, но вполне доброжелательным. Отметив глубину и масштабность концепции Сонди, он заметил, что генетический аспект выбора объекта любви для него слишком чуждая тема, и он вряд ли может чем-то помочь.
Мнение Фрейда было и всегда оставалось очень важным для Сонди, поскольку это письмо он хранил до конца своих дней. Он ждал от отца психоанализа — «отцовской фигуры» — не просто поддержки и помощи, а защиты от «братьев» — таких же, как он, учёных, но выступающих для него оппонентами и конкурентами. Он ждал разрешения на публикацию, подобно сыну, спрашивающего позволения у отца высказать мнение, противоположное отцовскому или ставящее под сомнение правоту отца. И этот личный мотив тоже побуждал его скрывать до поры всю проводимую работу. Сонди очень ценил и уважал Фрейда, причем настолько, что не побоялся дать ему все свои материалы — он верил, что тот «не выдаст» — хорошо известно, что огласка идеи означает практически потерю первенства — фактор чрезвычайно значимый для любого учёного.
Однако Фрейд своим письмом не сказал ни «да», ни «нет», а ведь одно его слово в одночасье могло дать импульс для развития судьбоанализа. Не получив ожидаемой поддержки от Фрейда, опасаясь за судьбу своей концепции и при этом не желая вступать в явный конфликт ни с генетиками, ни с психоаналитиками, Сонди публикует концепцию либидотропизма в своей первой фундаментальной работе по судьбоанализу: «Научные достижения по судьбоанализу брачных союзов. Пробная теория выбора в любви», которая издаётся в Гааге (Нидерланды) в 1937 году, причём на английском языке. В Нидерландах — «медвежьем углу» тогдашней Европы — психоаналитическая школа была слаба, если вообще была, ведь наиболее мощными центрами психоанализа были, по европейским меркам далекие от Гааги, немецко-говорящие Австрия, Германия и Швейцария. Это обстоятельство позволяло Сонди более-менее свободно опубликовать свои взгляды.
Сонди предал огласке и свой знаменитый тест с фотопортретами. К 1937 году он был полностью готов в том виде, каким его знают сегодня. Оказывается, работу над своим тестом Сонди начал ещё в 1925 году, когда был в лаборатории Раншбурга. Как-то раз, встретившись с близнецами — детьми его хороших друзей, Сонди показал им фотопортреты каких-то людей. Дети искренне выразили свою симпатию и антипатию к людям на этих фотопортретах. В следующий раз Сонди принёс другие фотографии и спросил: «Кто тебе больше нравится? А кто неприятен?» Это повторилось ещё несколько раз. Всякий раз к одним портретам дети выражали симпатию, а к другим антипатию. Свой эксперимент Сонди перенёс в клинику и начал предъявлять эти фотопортреты своим пациентам. Для чистоты эксперимента он дополнял портреты другими фотографиями с изображениями людей (но не лицами).
Постепенно начали определяться конкретные фотопортреты, на которые пациенты с тем или иным диагнозом давали схожие реакции симпатии и антипатии — начали проявляться закономерности. Вот тогда-то и потребовались уроки психодиагностики и тестологии, методологии и статистики у Раншбурга — закономерности нужно было точнее ухватить и объяснить. Сонди понял, что на конкретный фотопортрет, пациенты — носители конкретного диагноза — давали либо реакцию симпатии, либо антипатии. Чьи это были фотопортреты? Ответ очевиден — фотопортреты его сводных и родных братьев и сестёр. Как говорится: «Мне повезло, так как я был в курсе того, как выбираются профессии, болезни и разные типы смерти двенадцатью братьями и сестрами (Сонди)». После началась систематическая работа по созданию теста. Он сначала создал тест, а уж потом, после Второй мировой войны его ученики и соратники начали работу по статистической стандартизации теста.
В своей частной переписке с коллегами он просил присылать ему фотопортреты различных пациентов, диагноз, анамнез и судьба которых были известны в деталях. Из нескольких тысяч фотографий Сонди отобрал лишь 48, которые и сегодня составляют аппарат теста. Кто знает, может быть среди них есть фотографии братьев и сестер Сонди? В 1939 году в своем докладе на первом Международном конгрессе по лечебной педагогике в Женеве Сонди сделал заявление о том, что, изучив больше тысячи семейных пар, нашёл ответ на проблему выбора в любви.
Теория выбора объекта, изложенная им в 1937 году, теперь предстала в следующем виде: «Выбор объекта является генетически детерминированным, биологическим побудительным процессом. Взаимная привлекательность партнёров обусловлена наличием у обоих партнеров тех же самых или схожих латентных рецессивных генов. Это до настоящего времени неизвестная биологическая реальность действия латентных, рецессивных генов называется генотропизмом». Он вводит центральное понятие в новую редакцию своей концепции — генотропизм — заложенная в латентно-рецессивных генах сила, которая притягивает друг к другу людей на основе их генетического родства. Этот доклад был его победой. Ведь теперь он знал и понимал, почему отец выбрал мать, почему такой несчастливый выбор в любви совершали его братья и сестры. Теперь он ответил на вопросы, которые сопровождали его все эти годы, начиная с юных лет».
Александр Смирнов — Липот Сонди: биографический очерк
