ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА ХАЙДЕГГЕРА
Хайдеггер заинтересован рассматривать человека не с точки зрения Бога, общества или природы, но с его собственной пер спективы, — то есть так, как он сам видит себя. Бытие человеческого существа отлично от других существ, потому что в состоянии задаться вопросом о своем бытии. От сюда возникает основной вопрос для Хайдеггера: «В чём смысл БЫТЬ?» — или же, в формулировке Лейбница, «Почему существу ет нечто, а не ничто»? Эта главная тайна — являться чем-нибудь, а не ничем — предмет фундаментального исследования, которое необходимо провести, если мы хотим выявить факт БЫТИЯ.
Однако, это такие вопросы, которые мы обычно забываем или просто оставляем в стороне, сосредотачиваясь на конкретных формах вещи, например: мы говорим, что розы красные, что стул удобный или неудобный и т. д., когда для начала мы могли бы за думаться о том, что есть розы, есть стулья, то есть над фактом бытия, этим быть, которое является основой всех существ, — и здесь продолжать задаваться вопросом: «Что такое быть?»
Поскольку человек — единственный, кто может задаться этим вопросом, это делает его быть самобытным. Быть человеком — это бытие, которое спрашивает себя о своём быть. «Только человеческое существо среди всех существ, когда направлено го лосом бытия, испытывает чудо из чудес: то, что есть, есть».
Следует отметить, что Хайдеггер говорит о бытии как о глаголе, а не существительном, то есть, он имеет в виду саму экзистенцию; поэтому личный опыт экзистенции может научить нас быть более, чем любой другой источник. Обычно слово быть используют, чтобы обратиться к сущностям. Например, говорят — «человеческие существа»; или «внеземные существа» и т.д. Однако, когда Хайдеггер использует выражение Быть, оно относится к глаголу, к действию, выражающему возможность появляться тому, что есть. Это — определенная вероятность, которая возникает среди бесконечных вероятно стей, уже не возникающих. В этом смысле выражение быть чело веком не относится к определенной и конкретной личности, но к акту экзистирования по-человечески, чему служит согласование слов: быть в человеческом состоянии.
Это изменение формы зарождения слова «быть» открывает новые перспективы в способе размышлять. Другими словами, быть Хайдеггера не может существовать без конкретной темпоральности, поэтому мы могли бы скорее говорить о быть в непрерывном настоящем или Являющийся. Другой аспект, который помогает отличаться человеку от дру гих существ, — осознание возможности перестать быть, смертности приобретает принципиальное значение.
Именно это осознание является тем, что, по Хайдеггеру, по зволяет человеку не только быть, но и экзистировать. Хайдеггер берет буквальный смысл латинского слова «existencia» — проявляться. Люди проявляются из того, чем являются, чтобы понять, что они есть, и что они могут перестать быть.
В целом человек находится в привилегированном положении по различным причинам:
1. Потому, что в состоянии понять свою экзистенцию, то есть, осознать свое бытие.
2. Потому, что благодаря способности сознания может задаться онтологическим вопросом: как это возможно, что то, что есть, есть или будет?
3. Потому, что осознает, что его существование — возможность, которая может исчезнуть в любой момент.
4. Потому, что осознает, что может выбрать конкретные возможности, которым он даст экзистенцию, отказавшись от бесконечного числа возможностей, которые никогда не осуществятся.
5. Потому, что он отдает себе отчёт, что находится в окружении других сознаний, подобных ему, других, похожих на него и отличных одновременно, которые могут реализовать присутствие, близкое или далекое —другое.
6. Потому, что его существование не останавливается и не застывает, но в нем постоянно сквозит глагол быть у не становясь фиксированным или определенным. Сообразно с тем, что быть — глагол, это выражается как действие в движении.
В отличие от объектов, в которых акт бытия окончателен (бутылка не может выбрать, заполниться ли ей или нет, разбиться или храниться, и т.д.), у людей это акт созидания в каждый момент, сохраняющий возможность придумывать и изобретать себя во множестве форм. До тех пор, пока не истечет наше время. Мы не можем решить ответить на вопрос бытия окончательно, — мой ответ сегодня не будет иметь силы завтра — и в то же время, мы не можем перестать отвечать на этот вопрос всей нашей жизнью.
Быть человеческого существа, вследствие его отличия от дру гих, о чём упоминалось ранее, называется «dasin», происходя щее от немецкого «da», равное «здесь»у и «sein», эквивалентное «быть» и «находиться» (подобно глаголу «to be» в английском). Вследствие этого Dasein может быть переведено как ,быть-здесь, дефис в котором указывает, что это одно слово, а не два, поскольку быть исключительно находиться в определенном, конкретном пространстве и времени: в здесь.
Это означает, что человеческое существо всегда находится в мире или, другими словами, непременно находится в связи с миром, никогда не являясь обособленным. Если я есть — я обязательно в некотором месте, в некоторое время — невозможно существовать без этих измерений. Нет никакого бытия без ме ста — в пустоте; из этого следует, что Быть и здесь не являются независимыми аспектами, они — единая реальность.
Некоторые предпочитают переводить Dasein как быть-здесь, поясняя, что имеется в виду здесь не только пространства, но и времени; а многие — как быть-в-мире. В этом последнем выражении дефисы снова приводят нас к мысли о единой сущности, а не нескольких отдельных; кроме того, В отражает абсолютную при частность — как быть «влюбленным». И тогда речь идёт не о су ществе, взаимодействующем с миром, — поскольку не существу ет одно без другого — а скорее о неделимом целом.
Это не то же, что сказать «вода находится в стакане», потому что это относится к двум реальностям (воде и стакану), которые остаются являться таковыми, даже не будучи связанными между собой. Бытие и мир не являются независимыми друг от друга реальностями, но каждый из них существует через существование другого; таким образом, вместо того, чтобы говорить о двух реальностях — мы будем говорить только об одной. «Субъект, который является че ловеком, просто не появляется, не будучи вовлеченным в мир».
Это фундаментальное изменение во взгляде на человека, поскольку в этой перспективе он — не индивидуальное сознание, а часть контекста, посредством которого сознание создается; кон текст же, в свою очередь, со-создается через него. Обычно, когда задумываются и размышляют о Бытии, о нем думают в пространственных терминах — об определенном занимаемом месте. Говоря о Бытии-в-мире, нетрудно попасть в это заблуждение, и интерпретировать «мир» только в его про странственном аспекте. Точность, возможно, появится, если мы не будем забывать о темпоральном аспекте Dasein. Dasein — это прежде всего время — случайный момент. Это ситуация, которая совершается или выстраивается в каждый момент, в форме теку чего процесса. Выражаясь другими словами, мы могли бы говорить, что для Хайдеггера быть человеком — это всегда темпоральная и реляционная ситуация!
Dasein никогда не может быть определен, схвачен, объективирован или даже полностью понят; не только из-за его соединения с миром, но и с исследователем, который разместил его в фокусе своего внимания. Таким образом, любая инкапсулированная репрезентация человека (психика, субъект, эго, личность, и т.д.) является ложной в хайдеггеровской перспективе.
«Da-Sein человека, как сфера или область с потенциалом вос приятия и сознания, способностью воспринимать и принимать, никогда не является только объектом, который просто присутствует поблизости. Наоборот, это то, что ни при каких обстоя тельствах не может быть объективировано (или превращено в объект)» .Таким образом, для Хайдеггера человеческие существа никогда не могут быть определены биологически. Медицинский под ход не подходит для понимания Dasein.
Это один из пунктов, наиболее сложных для понимания положений этого философа, так как он идет против значительной части западной мысли, оспаривая декартово разделение между субъектом и миром, поэтому его стоит особенно подчеркнуть. Мы не индивиды «в связи» с миром, — как если бы мир находился здесь, и мы бы его достигли. Опыт, который каждый из нас имеет, в действительности состоит в том, что то, что мы называем миром, существует для нас лишь в той мере, в какой мы в нем
появляемся.
Было бы невозможно думать о существе без некоторого «здесь», в котором вы его встретите, — существе без мира. Если бы мы внезапно оказались в абсолютно пустом пространстве: нет верха, низа, там, здесь, физических объектов, с помощью которых мы соотносимся, и таким образом противопоставляем ся, — было бы абсолютно невозможно знать, что мы существуем. Наша экзистенция и сознание нашей экзистенции зависят от образа абсолютного «здесь» — мира (принимая во внимание как мир пространства, так и времени).
По этой причине, здесь и Быть образуют не двойственность, а единство, исходные данные которого можно обнаружить в Быть, через его сознание. Эти подходы противоречат идеям о разделении, которые мы узнаем с детства. Именно из этой перспективы, называемой «миф об изоляции» или «миф изолированного разума», исходит наше индивидуалистическое образование.Эти идеи работают до определенного момента в качестве за щиты самих себя: «если я не един с природой, то я могу её контролировать, быть менее уязвимым перед ней», — таким же образом, если я независим от других, я могу защитить себя от разочарования и потенциального ущерба, которому могу подвергнуться. Язык также содействует ощущению отдельности, поскольку при назывании любого объекта, субъекта или опыта мы обязательно отделяем это от остального в простом акте символизации
посредством языка.
Хайдеггеровское понимание человека приводит нас к необходимости всегда учитывать контекст, окружающую среду и всю ситуацию, которая возникает, появляется и со-создается: «Тигр в клетке не тот же, что этот же тигр в джунглях; клиент в каби нете не тот же самый, что тот же клиент у себя дома. Другими словами, если мы хотим понять наш опыт, мы не можем поста вить мир в скобки, напротив — нам необходимо его понять».
Перспектива этого мыслителя призывает нас выйти за рамки традиционных метафизических позиций. Как правило, мы склонны считать, что наиболее важно для нас — людей, то, что находится «внутри нас», изолировано и независимо от мира и от того, что внутри другого. То, что находится в глубине нашей экзистенции — это наша непреложная сущность, с которой мы родились и с которой умрем (и которая, вероятно, переживет нашу смерть). Эта сущность является формой невидимого присутствия в глазах других людей, и она невидима для наших глаз, поскольку «не является физической» и не зависит от нашего тела (это метафизика). Для традиционной метафизики это своего рода вечная субстанция, которая делает нас теми, кем мы являемся.
Напротив, для Хайдеггера человеческая реальность всегда яв ляется неполной и в процессе, — причина, по которой сложно иметь завтра то же, что было вчера. Наша реальность в большей степени является не сущностью, а экзистенцией, — формирую щимся потоком возможностей, которые будут воплощены.
Яки Андрее Мартинес Роблес — Экзистенциальная философия для пси хотерапевтов… и других любопытных
