ДИСЦИПЛИНАРНОЕ ОБЩЕСТВО Общество первой половины прошлого века, по мнению Фуко, было дисциплинарным обществом. Своим…

ДИСЦИПЛИНАРНОЕ ОБЩЕСТВО

Общество первой половины прошлого века, по мнению Фуко, было дисциплинарным обществом. Своим появлением оно обязано реформе судебной и уголовной систем в конце XVIII – начале XIX вв, которая повлияла на появление новой правовой системы, имевшей несколько коренных отличий от предыдущей. Во-первых, правосудие стало предметом судебной и политической власти. Во-вторых, появился прокурор, который символизировал собой двойника жертвы или истца. В-третьих, давнее понятие «ущерба» было заменено понятием «правонарушение», и касалось оно уже не индивида, а существующей власти. В-четвертых, государство стало той стороной, которая начала требовать возмещения ущерба.

Дисциплинарное общество — это формат общественной организации и социального контроля, характерный для обществ Модерна. Власть дисциплины была всеохватывающей и всепоглощающей, она касалась не только сексуальности индивидов (строгая мораль), но и их чувств, поступков и мыслей. Дисциплина выступала как фундаментальный рычаг контроля в социальных институтах, а самодисциплина ограничивала людей в их побуждениях. Неудивительно, что такое положение дел привело Фрейда к его первой модели психики, где важное место занимало Сверх Я.

Власть над умами и спонтанными проявлениями жизни начала развиваться с конца XVII в. в двух основных формах, образующих как бы два полюса, между которыми располагается целая сеть промежуточных форм. Первый полюс — это власть над телом как машиной: его дрессировка, использование его сил и способностей, увеличение его полезности и управляемости, включение в системы контроля. Для этого развивается целая совокупность различных дисциплинарных институтов — школы, колледжи, казармы, мастерские.
Второй полюс образуют формы, складывающиеся позднее, к середине XVIII в. Это власть над телом как экземпляром биологического вида и связанными с ним биологическими процессами: рождением и смертью, показателями здоровья, продолжительности жизни и пр. В этой сфере власть осуществляется в виде регулирующего контроля: биополитика популяции.

Фуко начинает свою книгу «Надзирать и наказывать» с описания публичной казни в 1757 году и распорядка дня Парижского дома малолетних заключенных, действующего в 1838 году, и приходит к выводу, что, меньше чем за век, наказание за правонарушение меняет свой первоначальный облик, публичные казни исчезают из жизни гражданина. Можно возразить и заметить, что за разные преступления человек может понести различные наказания, но, в действительности, происходит коренной перелом в обществе, а именно – отмена публичных пыток и казней как таковых.

Это процесс происходит не так быстро, как могло показаться, однако количество публичных казней сильно сокращается. Тайная казнь не могла удовлетворять потребностей власти в поддержании страха среди людей, и сам народ протестовал против этого, ведь так они могли быть уверены, что правосудие свершилось и преступник получил по заслугам. Поэтому посредством публичной казни власть не только показывала свою силу, но и справедливость принятого решения.

Теперь наказание становится скрытой частью судебного процесса, и это не делает его предметом публичного обозрения, как было ранее. Тело больше не является главной целью судебно–уголовного процесса. Отмена публичных казней и пыток означает исчезновение народных зрелищ, а также ослабление власти монарха над телом преступника. После отмены казней власть не будет забирать жизнь за жизнь, а заберет самое главное, что есть у человека – его свободу.

В данной ситуации Фуко усматривает два основных момента: 1) исчезновение «наказания» как зрелища и 2) перенесение объекта наказания с тела на «душу» приговоренного. Теперь в наказании оказался перемещен акцент с искупления своей вины на исправление. Судить стали душу человека, в результате чего в судебную систему проникло оценочное, диагностическое суждение о том, что такое плохо и что такое хорошо. Фуко рассматривает наказание, как сложную социальную функцию власти или как политическую тактику. Для власти выгодно захватить тело, потому как оно обладает производительной силой. Во главе дисциплинарного общества стоит устройство, а не конкретное политическое лицо. Общество в целом подчинено дисциплине, которая руководствуется политической тактикой.

Дисциплинарная власть контролирует не только пространственное размещение, но и время индивидов. И здесь моделью опять-таки служили средневековые монастыри. В подтверждение этому Фуко цитирует, например, предлагаемый распорядок дня начальной школы: «С последним ударом часов все школьники становятся на колени со скрещенными руками и опущенными глазами. После окончания молитвы учитель дает один знак, чтобы ученики поднялись, второй — чтобы они перекрестились, и по третьему они должны сесть за парты». Фуко цитирует и другое школьное расписание, относящееся к началу XIX в., где по минутам расписаны: вхождение учителя в класс, звонок, вхождение детей, молитва, усаживание за парты. Дисциплинарная власть не только регулирует время, распределяя его на все более дробные интервалы, но и стремится непрерывно контролировать качество его использования, устраняя все, что только может отвлечь и внести беспорядок.

Дисциплинарное общество — это огромная тюрьма, постоянная организация гигантских «пространств заключения». Человек лишь непрерывно переходил от одного пространства заключения к другому, каждое из которых имело свой собственный закон.

В 80ых годах прошлого века дисциплинарное общество стало плавно перетекать в общество контроля. Всё больше стало появляться механизмом скрытого контроля, особенно после того как появился компьютер и инновационные технологии позволили удаленно контролировать людей. В 20ых годах нашего века новые механизма контроля были опробованы из-за пандемии, войн и других процессов, которые мы можем сейчас наблюдать. Мир стал приближаться к модели тотального контроля за умами, чувствами, телами людей, которая так красочно показана в фантастических антиутопиях.

Александр Грибанов

#яОбществоМир