Чума в Одессе 1837 года Подвиги в мирное время отмечаются меньшим количеством наград, чем…

⚕Чума в Одессе 1837 года⚕

Подвиги в мирное время отмечаются меньшим количеством наград, чем в военное, когда доблесть проявляют целые армии. Самая редкая медаль правления Николая I — «За прекращение чумы в Одессе». Эпидемия в Одессе случилась осенью 1837 года, погибло 108 горожан. За сравнительно малое число жертв и поощряли отличившихся в борьбе с «черной смертью» офицеров, чиновников, медиков, мещан.

Но поначалу о наградах речи не шло. «Срам да и только, что она [чума] выпущена из хваленого карантина. Славны бубны за горами. Надо Одессе военное строгое начальство, а не бабы, и г. Воронцов, при всех его отличных достоинствах, крайне слаб в начальстве, и все власти без силы оттого», — негодовал Николай I, сочиняя 14 ноября 1837 года письмо князю Ивану Паскевичу, наместнику Царства Польского, одному из своих приближенных. «Последние известия из Одессы были не весьма утешительны, ибо вдруг оказались чумные случаи в самом городе, — сообщал он князю позднее. — Следствие шло успешно, и по оному дошли до явных доказательств ежели не злоупотреблений, то по крайней мере совершенных отступлений от карантинных правил, которые подвергают все начальство строгой ответственности».

У императора были все основания гневаться. В начале осени Николай I посетил Одессу вместе с наследником. Граф Александр Бенкендорф, шеф Корпуса жандармов, так пересказал в своих «Записках» впечатления самодержца: «Одесса чрезвычайно украсилась со времени моего последнего в ней пребывания… 7 сентября я осмотрел карантин, которого устройство и порядок изумили иностранцев, и в особенности эрцгерцога Иоганна; это, конечно, одно из лучших заведений в своем роде в целой Европе. Я поблагодарил и наградил карантинных чиновников». Спустя две недели в город пришла чума.

22 сентября 1837 года на Одесском рейде бросило якорь грузовое судно «Самсон». Шкипер сообщил карантинным чиновникам, что на борту находится тело его жены, скончавшейся от непонятной заразы, которую она подхватила во время стоянки «Самсона» в одном турецком местечке. Портовый медик не сумел точно определить причины смерти. Судно оставили под надзором и занялись его разгрузкой. Спохватились, когда явные признаки чумы заметили у двух матросов. «Самсон» и его экипаж изолировали, но было поздно. Признаки болезни раз за разом обнаруживались у портовых рабочих, служащих и их родственников. 22 октября градоначальник объявил Одессу «неблагополучной». В город спешно прибыл из Крыма генерал-губернатор Новороссии граф Михаил Воронцов, пожелавший лично контролировать борьбу со страшной заразой.

В Одессе хорошо помнили эпидемию 1812 года, когда от чумы погибло более 2600 человек — десятая часть населения. Дабы не допустить столь же ужасных последствий, «были запрещены многочисленные сборища народа; закрыты Божии храмы, судебные места и училища, — вспоминал служивший при Воронцове дивизионный врач Эраст Андреевский. — Казенные заведения и многие частные домы подверглись добровольному карантинному заключению… Необходимые чиновники оставались неотлучно на своих местах и вовсе не выходили в город… Безопасность империи лежала на охранительном кордоне; первую цепь [вокруг города] содержали таможенные стражники, а вторую армейская пехота… Обязанность их состояла в том, чтобы останавливать пробиравшихся и, в случае невозможности остановить, стрелять по ним и даже преследовать штыком до известного расстояния».

Город и предместья были разделены на 16 кварталов во главе с комиссарами «из почетнейших граждан»; помощники комиссаров ежедневно обходили свои участки на предмет выявления зачумленных и при малейшем подозрении извещали полицию и медиков. Сомнительные дома оцеплялись солдатами. Заболевших и крайне подозрительных селили в чумном квартале с особыми лазаретами, их жилища очищались хлорным газом. Но чрезвычайный режим ввели с опозданием. Чума перекинулась из портовых предместий в сам город. В попытках пресечь распространение заразы, на месяц для полного очищения была изолирована Молдаванка, где выявили наибольшее число больных. Внешняя торговля разрешалась лишь на базарах у двух застав. Все, кто извне сопровождал транспорты с провизией, заходившие в город, оставались на карантине в Одессе. Деньги позволялось вывозить только после обработки: монет — в уксусе, ассигнаций — в окуривательных ящиках.

Некоторое время южные губернии Российской империи жили в страхе. Слухи о появлении «черной смерти» возникали то тут, то там. «На днях надеюсь пуститься в обратный путь [на Кавказ], ежели, чего Боже оборони, не откроется где чумы; тогда я останусь здесь» — в начале декабря писал Николай I Паскевичу из Москвы. В самой Одессе царили разные настроения: «Некоторые [из граждан], не видя тысяч жертв, не верили в действительность болезни; другие, напротив того, отчаивались во спасении» (из воспоминаний Андреевского). Но вырваться из города попытались всего четыре человека, их задержали еще на первой линии оцепления. 4 декабря в лазарет привезли очередного зачумленного. Как оказалось, это был последний случай. Всего из 125 заболевших врачам удалось спасти 17 человек. 24 февраля 1838 года по указанию Николая I кордон вокруг Одессы сняли, заставы открыли. В городских церквях прошли благодарственные молебны.

«Зло было уничтожено, Одесса спасена, а трудная наука государственного управления сделала шаг вперед», — констатировал в своей книге об эпидемии Эраст Андреевский, награжденный за борьбу с чумой золотой медалью. Медаль «За прекращение чумы в Одессе» была учреждена 19 апреля 1838 года. Перечень лиц, достойных награды, Николаю I представил граф Воронцов. Император сменил гнев на милость и внес в список самого генерал-губернатора. Золотые медали вручались военным и гражданским чиновникам (начиная с XII класса), врачам и купцам, служившим комиссарами и жертвовавшим на борьбу с заразой; серебряные — чиновникам низших рангов, полицейским урядникам, фельдшерам, мещанам. Солдатам, державшим оцепление, Николай I пожаловал за отличную службу по рублю и чарке вина каждому.

Но в памяти у императора осталась тревога тех месяцев. В 1844 году, по смерти Бенкендорфа, в личном архиве шефа жандармов обнаружили тетради с мемуарными записями. Бумаги были переданы Николаю I. Властитель изучил их и кое-где сделал пометки. В частности, рядом с рассказом о своем сентябрьском 1837 года визите в Одессу и награждении служащих карантина он написал по-французски: «И в том ошибся, потому что [затем] в городе появилась чума…».

В 1838-1843 годах вспышки заболеваний чумой случались на Кавказе. Далее о «черной смерти» в России надолго позабыли. В 1874 году профессор Медико-хирургической академии Иосиф Равич даже заявил, что «homo sapiens благодаря современной культуре совсем потерял способность заражаться чумой». Но в конце 1870-х чума объявилась в Астрахани и на нижней Волге. Присоединение к империи Туркестанского края и освоение Дальнего Востока (вспышки чумы были нередки в центральной Азии и Китае) побудило российское правительство создать в январе 1897 года Комиссию о мерах предупреждения и борьбы с чумной заразой. В июне того же года высочайшим повелением были утверждены соответствующие «Временные правила».

#история_военной_медицины@takticheskayamedicina