ЧЕЛОВЕК — БОЛЬШЕ ЧЕМ ПРОДУКТ ПРОШЛОГО?
В последние годы на вопрос о том, почему люди все чаще утрачивают надежды и идеализм, а также на вопрос о природе современного кризиса представлений о человеке психология давала очень разные ответы и использовала для этого разные методы. Один из них заключается в попытке понять, почему человек становится слепым к требованиям и возможностям мира, но при этом его претензии к миру растут.
Одно такое психологическое исследование причин сложилось в известной степени исторически: оно пытается найти предпосылки и условия, при которых смогла возникнуть и развиться такая позиция, очевидно не дающая желанного счастья и радости, на которые претендует человек. Проблема такого «каузального», ориентированного на причины анализа в том, что с самого начала нельзя разобрать, какие факторы и факты на самом деле способствовали тому, что кто-то стал предъявлять к жизни слишком высокие требования. Чтобы разобраться в этих факторах и их вероятном влиянии, нам, по сути, нужно было бы составить полный перечень всех возможных факторов и событий, а это, с расчетом на долгую перспективу, совершенно утопично.
Но даже если мы найдем вероятное объяснение, большей ясности мы не добьемся. Например, одно психологическое исследование показывает, что такую жизненную позицию часто можно наблюдать у взрослых, которых в детстве слишком баловали[30], и вывод, к которому приходят авторы исследования, как нетрудно догадаться, гласит: судя по всему, эти люди никогда не имели возможности усвоить, что не только они должны принимать то, что хотят, от других, но что, во-первых, другие нуждаются в чем-то, а во-вторых, радости не подаются на блюдечке, их нужно достигать трудом и усилиями и быть готовым к риску неудачи.
Но исследование показывает также, что люди, которыми пренебрегали в детстве, тоже демонстрируют высокую степень склонности к завышенным требованиям к миру и к приуменьшению того, как должно быть. Такая жизненная позиция становится очевидным выражением потребности наверстать недополученное.
Факт, что один и тот же феномен может иметь две противоположные причины, дает понять, что причин на самом деле больше, чем упомянутые две биографические. И что не совсем удачна попытка вывести поведение и восприятие человека исключительно из его прошлого, ориентируясь только на то, что человек получал, и на условия, в которых он жил, а не на свободу личности, благодаря которой он мог тем или иным образом реагировать на лишения либо чрезмерную избалованность в своем прошлом. Мы рассмотрим это позже, ибо, как мы увидим среди прочего, широко распространенный каузальный подход, характерный для современности, скрывает тот факт, что люди считают себя более зависимыми от условий и внешних обстоятельств, чем должно быть.
Во-первых, каузальный подход (то есть попытка понять, где и на каком повороте возникло то или иное ошибочное видение мира или другая создающая помехи привычка мыслить) всегда спекулятивен и к тому же во многих случаях не особо помогает. Потому что знать, как что-то возникло, еще не означает знать, что это такое, не говоря уже о знании того, как оказать помощь. Это две абсолютно разные вещи: понять, почему мы заблудились по пути к другу, еще не значит найти к нему дорогу.
Каузальный подход часто сомнителен не только с позиции клинических и научных данных. С того момента, как он доносит до человека идею, что человек не отвечает на определенную данность, которая, как предполагается, его формирует, а должен и может лишь определенным образом автоматически реагировать на нее, этот подход становится препятствием на пути экзистенциальной коррекции.
«Объясняющие доказательства», таким образом, являются не только явно противоречивыми, они также оставляют без внимания тот факт, что путь объяснения причин, при котором мы исходим из якобы предопределяющего прошлого, ведет обратно от результата к предполагаемым причинам. При этом легко упустить из виду случаи, в которых те же факторы не привели к похожему результату. Как много есть взрослых, которых в детстве сильно баловали родители, и как много есть тех, кто в детстве был оставлен без внимания, но несмотря на эти факторы их биографии или именно благодаря этим факторам они смогли приобрести жизненную позицию, которая направлена на баланс между отдачей и получением, ожиданием и исполнением.
Шарлотта Бюлер в связи с этим предложила психологам исследовать биографию не только для того, чтобы выявить факторы, которые привели к психическому заболеванию или неполноценному и уязвимому восприятию жизни. Гораздо важнее и в первую очередь необходимо проанализировать биографию, чтобы выявить ресурсы, которые позволяют человеку в таких или даже в более тяжелых обстоятельствах оставаться душевно здоровым и целостным. Ведь человек может внутренне созреть и вырасти даже после пережитого несчастья и благодаря ему стать более открытым и понимающим по отношению к страданию других, чем те, кто никогда не переживал подобного.
В этом отношении имеют огромное значение многочисленные исследования дневников Шарлотты Бюлер и многие другие работы, прежде всего из области логотерапии и экзистенциального анализа Виктора Франкла. Сегодня едва ли необходимо защищать позицию, согласно которой взор обращается на здоровое в больном или на то, что способно излечивать в болезненном, от критики, утверждающей, что такой взгляд якобы игнорирует обусловленность человека или требует от него слишком много.
Особенно если учесть затронутые здесь связи – ведь мы с самого начала говорим о том, что человек предъявляет завышенные требования не к себе, а к миру и жизни, с которыми он готов прийти к соглашению, только если они безропотно предоставят все, чего он желает. Имея столь высокие претензии, такой человек предъявляет заниженные требования к себе, так как ожидает мало от себя, но очень много от других.
Итак, проблема и опасность «объясняющей» или «разоблачающей» психологии в этих случаях заключается не столько в том, что само объяснение спорно с точки зрения метода и теории, а сколько в том, что укрепляется пассивная жизненная позиция при скрытом внушении, что человек стал таким, каким стал, под влиянием обстоятельств. С одной стороны, это полностью противоречит выводам, к которым приходят умирающие, глядя на свою жизнь: дело не в том, что мы пережили и получили, а в том, что мы из этого сделали и что транслировали в мир: «Не то́, что́ входит в уста, оскверняет человека, но то́, что́ выходит из уст, оскверняет человека».
С другой стороны, здесь действует фатальное и настолько же понятное человеку методическое искажение: многие психологические исследования показывают, что люди склонны перекладывать ответственность на других людей, на обстоятельства или на другие судьбоносные факторы там, где они потерпели неудачу, но там, где у них что-то получилось, они приписывают ответственность себе. Говоря кратко, нам гораздо легче приписывать другим вину за наши ошибки, а себе – заслуги за то, что нам удалось. Данное искажение очень сильно сказывается на нашей способности брать на себя ответственность хотя бы за часть нашей биографии, когда мы смотрим на свое прошлое.
С позиции каузального подхода, объясняющего наше восприятие и поведение событиями в прошлом или другими вероятными или реальными «формирующими» факторами, это, к сожалению, также означает, что мы иногда склонны не только недооценивать свободу и ответственность, но и ставить менее удавшееся выше, чем удавшееся и хорошее.
Последствия легко предвидеть: человек смотрит на себя по большей части как на жертву обстоятельств, не учитывая возможностей и последствий собственного участия в жизни. Он связывает себя с тем, чего нельзя изменить: прошлое – это фактически уже написанные главы наших жизненных историй, их уже не исправить. Но человек не верит, что он не обязан позволять прошлому диктовать, что ему писать в сегодняшних главах книги его жизни. Он не видит, что сам может решить сейчас, что главный персонаж этой истории жизни выберет иной путь, не тот, о котором говорят факторы.
Проще говоря, какими бы ни были мнимые или реальные лишения, болезненные переживания и холодность, решение о том, как эти факторы будут влиять на нас в настоящем, зависит не столько от этих факторов, сколько от нас самих и нашего настоящего. Условием для этого, впрочем, должна быть вера в то, что мы способны принять это решение.
Александр Баттиани — Преодоление безразличия. Нахождение смысла во время перемен
#ЖизньДуши
