ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ
Девочка 16 лет (ученица 8-го класса). Во время приступа разговаривала сама с собой, было повышенное настроение, часто улыбалась, пела, танцевала. В движениях было много вычурности. Речь разорванная, отмечалась эхолалия, эхопраксия, было много стереотипных высказываний. Была беспокойна. Через несколько дней настроение ровное, тиха, спокойна, склонна к некоторому резонерству; говорит витиевато, не удерживает линии разговора, теряет основную
нить, говорит долго, пока не остановят. Еще через несколько дней ровна, начала заниматься в классной комнате. Тиха. Из беспокойного переведена в спокойное отделение, там была всегда в коллективе, хорошо контактировала, но психически была вяла.
На эксперименте на высоте заболевания восприятия были
неуверенными: описывала картинку с прибавлением слов «кто-то пришел», «какая-то женщина стоит», «на каком-то ящике цветок стоит» и т. п. Память была сохранена. В процессе выбора картинок, в опосредственной памяти наблюдалось много колебаний, сомнений, но раз выбор был сделан, он в дальнейшем мог хорошо помогать запоминанию. Внимание мало устойчивое, но хорошо распределяющееся: было легко одновременно зачеркивать букву в тексте Бурдона и разговаривать с экспериментатором.
Наибольшее расстройство отмечено в мыслительном процессе. Различие и сходство предметов отмечала несколько вычурно. Например, дерево и бревно так различала: «В бревне клетки, как в дереве, но мертвые, процесса никакого не происходит». Сходство радио и газеты так формулировала: «Это распространение речи». На вопрос «Что такое правда? » так ответила: «Такое взаимоотношение оживленных предметов… правда всегда организует коллектив».
В объяснении пословиц и метафор проявилась большая лабильность, общеупотребительные пословицы понимала хорошо. Например, пословицу «Не все то золото, что блестит» правильно поняла: «Не все, что нам кажется хорошим, хорошо», а следующую пословицу «Не в свои сани не садись» так комментировала: «В школе вызывают ученика, он не знает, как отвечать, ему подсказывают, он, значит, сел в чужие сани».
Когда подбирала готовые объяснения, опиралась на сходство
слов: в пословице говорится про сани — и объяснение выбрала, где говорится про сани.
В работе с кубом Линка очень долго не могла понять принцип сложения, работала по методу проб и ошибок, но работу
не бросала; на сложение куба употребила 23 минуты, но работу довела до конца; в этой работе ей помогло стеническое ядро
ее личности.
В ассоциативном эксперименте реакции были замедленными, доходили до 10″, 15″, на многих словах задерживалась
из-за резонерства, например, на слово «весело»—реакция че-рез 6″ — «музыка» и заявила: «Можно много сказать, я не знаю, в каком смысле надо было говорить». На слово «темнота»—через 15″ слово— «некультурность» и заявила, что она много колебалась, сомневалась, о какой темноте надо говорить. На слово «шапка» через 10″ реагировала словом «черная» и так рассуждала: «Ведь шапки бывают с ушами, с цветами… я думала… я не знала»,
В данном случае у девочки 16 лет как восприятия, так и логические процессы на высоте заболевания были расплывчатыми, плохо оформленными, в связи с чем появлялись неадекватные ответы, вычурности, а в заданиях наглядного характера, где результат мог быть отчетливо виден, выявлялась устойчивость, стремление довести работу до конца.
Когда наступила ремиссия, восприятие сделалось точным. Расплывчатость мыслительного процесса прекратилась; ответы на вопросы сделались по существу без элементов резонерства. Работа еще более стала устойчивой.
