ЮНГ О РЕГРЕССИИ
Крушение сознательной установки – дело серьезное. По ощущению это напоминает конец мира, словно все снова возвращается в первоначальный хаос. Чувствуешь себя брошенным, дезориентированным, подобно кораблю без руля и ветрил, оставленным на попечение стихий. Так по крайней мере это кажется. В действительности же, однако, падаешь обратно в коллективное бессознательное, которое теперь берет руководство на себя.
Можно было бы умножать примеры таких случаев, когда в критический момент возникает «спасительная» мысль, видение, «внутренний голос», обладающие неодолимой силой убеждения и придающие жизни новое направление. Возможно, существует не меньше случаев, когда это крушение означает катастрофу, разрушительную для жизни, поскольку в такие моменты прочно укореняются болезненные убеждения или гибнут идеалы, что не менее ужасно.
В первом случае возникает психическая странность или психоз, т. е. состояние дезориентации и деморализации. Но если бессознательные содержания прорываются в сознание и наполняют его своей зловещей силой убеждения, то встает вопрос о том, как индивид будет на это реагировать. Будет ли он взят в плен этими содержаниями? Или он доверчиво признает их? Или же отвергнет? (Я не рассматриваю здесь идеальную реакцию, а именно критическое понимание.)
Первый случай – это паранойя или шизофрения, второй – случай эксцентрика с предрасположенностью к пророчеству или человека, вернувшегося к инфантильной установке и исключенного из человеческого культурного сообщества; в третьем случае мы имеем дело с регрессивным восстановлением персоны. Эта формулировка звучит очень схематично, и читатель может справедливо предположить, что речь идет о сложной психической реакции, которую можно наблюдать в ходе аналитического лечения.
Было бы, однако, ошибкой считать, будто случаи подобного рода встречаются только в аналитической практике. Этот процесс с равным успехом можно наблюдать и в других жизненных ситуациях, а именно на всех тех жизненных перепутьях, где имеет место насильственное и разрушительное вмешательство судьбы. Вероятно, каждый испытал на себе переменчивые капризы фортуны, но по большей части они оставляют раны, которые лечатся и не оставляют после себя увечий. Но здесь речь идет о разрушительных переживаниях, которые могут полностью сломить человека или, по крайней мере, надолго вывести его из строя.
Возьмем для примера бизнесмена, который поддался соблазну рискнуть и в результате обанкротился. Если он не даст этому удручающему переживанию обескуражить себя и не упадет духом, сохранит свою прежнюю стойкость, то, возможно, с последующей актуализацией целительной предосторожности его рана заживет без серьезных последствий. Но если он из-за этого надломится, откажется от всякого дальнейшего риска и будет пытаться «заштопать» свою социальную репутацию в рамках ограниченных возможностей, с ментальностью запуганного ребенка исполняя второсортную работу на крохотной должности, работу, которая, несомненно, ниже уровня его возможностей, то он, в терминах аналитической психологии, начнет восстановление своей персоны регрессивным путем. Испугавшись, он соскользнет на более раннюю фазу своей личности; он съежится и примет такой вид, будто он все еще находится накануне критического переживания, но совершенно не способен даже просто подумать о том, чтобы вновь пойти на такой риск. Может быть, раньше он хотел большего, чем мог добиться; теперь он не отваживается даже на то, что ему, собственно говоря, по силам.
Такие переживания возникают во всех жизненных проявлениях и принимают самые разные формы, в частности, они возможны и в психологическом лечении. Здесь тоже речь идет о расширении личности, о принятии риска в зависимости от внешних обстоятельств или от внутреннего характера.
Пример студентки, изучающей философию,
показывает, в чем состоит критическое переживание в ходе лечения, – это сам перенос. Как я уже показал, пациент может бессознательно проскользнуть мимо подводного камня переноса; в этом случае он не станет переживанием и не произойдет ничего существенного. Конечно, доктор может пожелать себе таких пациентов из соображений простого удобства. Но если пациенты интеллигентны, то они вполне самостоятельно обнаруживают существование у себя этой проблемы.
Если же доктор, как в приведенном выше примере, превозносится до степени отца-возлюбленного, а значит, рискует получить поток притязаний, то он вынужден искать пути и средства, как отразить эту атаку, чтобы, с одной стороны, самому не оказаться втянутым в водоворот, а с другой – не позволить пострадать пациентке. Ведь насильственное прерывание переноса может провоцировать полные рецидивы или нечто худшее, почему к этой проблеме и нужно подходить с Другой возможностью является ханжеская надежда на то, что «со временем» «сумасбродство» пройдет само собой.
Со временем, конечно, все как-нибудь проходит, но может длиться и весьма долго, и затруднение может стать настолько невыносимым для обеих сторон, что от надежды на время как на исцеляющий фактор в таком случае лучше сразу же отказаться.
Карл Густав Юнг — Психология бессознательного
Регрессивное восстановление персоны++ Вот значит как это называется)))
Я так и не поняла с переносом. Да, возникает. И что?
за высокомерием мы без труда сможем обнаружить определенные признаки беспокоящего чувства неполноценности. На деле мы увидим, как сомнения заставляют такого энтузиаста навязчиво расхваливать истины, которым он сам не слишком-то верит, и склонять на свою сторону новообращенных, чтобы его сторонники могли доказать ему ценность и надежность его, же собственных убеждений. Он вовсе не настолько счастлив в своей кладовой знаний, чтобы наслаждаться ими в одиночку; в сущности, из-за этих знаний он чувствует себя изолированным от мира, и тайное опасение остаться с ними наедине заставлет его к месту и не к месту щеголять своими мнениями и толкованиями, потому что только при убеждении кого-то еще он чувствует спасение от грызущих его сомнений.
Совершенно противоположное происходит с нашим унылым другом. Чем больше он замыкается и уходит в себя, тем сильнее становится его скрытая потребность быть понятым и признанным. Хотя он и говорит о своей неполноценности, по-настоящему он в нее не верит. Внутри у него растет непоколебимая уверенность в своих непризнанных другими достоинствах, из-за чего он становится чувствительным к малейшему неодобрению, вечно имея вид человека, которого неправильно понимают и которому не воздают должного. Таким способом он тешит свою болезненную гордость и питает оскорбительное недовольство, — что ему самому нужно меньше всего, но за что его окружению приходится дорого платить.
Оба эти типа слишком «малы» и в то же время слишком «велики»
Человек живет по животным законам и еще не вышел из животного мира и находится в цивилизации где он не эволюционирует и стать человеком ему не светит!!! Цивилизация это стагнация, регресс или прогресс, как приспособление к изменениям среды обитания. Человек не сможет начать человеческий период своей эволюции без осознания себя человеком.