Педиатр Сергей Бутрий: «Был очень популярен сериал «Доктор Хаус», мы смотрели его на дисках……

Педиатр Сергей Бутрий: «Был очень популярен сериал «Доктор Хаус», мы смотрели его на дисках… Мне страшно нравился диагностический поиск, казалось, что это очень круто. Педиатрия предоставила мне такую возможность».
Как деревенский парень пришёл у успеху и стал самым известным врачом-педиатром в России. Работающий по принципам доказательной медицины педиатр Сергей Бутрий рассказал корреспонденту про родительские страхи и детские болезни. Почему родители без конца лечат детей, что значит «слишком много медицины», возвращаются ли к нам забытые болезни — или они никуда не уходили? А также как должен действовать врач, чтобы подготовить родителя— нет, не к тяжелому диагнозу — а наоборот, к известию, что у ребенка все в порядке и лечить его не надо. Обо всем этом корреспонденту рассказывал доктор Бутрий.

— Когда я была ребенком, меня водили в поликлинику пару раз в год, чтобы получить справку в школу. А когда дети появились у меня, я стала ходить с ними к врачу как на работу. То лечила их от вазомоторного ринита, то от вегетососудистой дистонии. В чем причина — дети стали чаще болеть, родители стали более мнительные или поликлиник появилось слишком много?

— Причин много. Во-первых, повышенная осведомленность. Медицина всегда всем интересна, а уж тем более — молодым матерям, у которых болеют дети. Так формируется запрос на получение информации, а паровозиком к ней идет усиление тревожности. Когда знаешь (а это надо знать!), что ребенок может подавиться даже самой безобидной пищей, или что надо обязательно убирать бытовую химию из-под ванны, это увеличивает страхи и одновременно — желание еще что-то узнать.

Во-вторых, растущая бюрократизация медицины. Во времена Вересаева и Булгакова врач мог принять до 120 человек в день, потому что не вел никаких амбулаторных карт. Но дальше количество бумаг росло, а вместе с этим — привычка перестраховываться. Чем больше всего назначишь, тем меньше тебя накажут. Если врач чего-то не назначил, а надо было, то эта история очень заряжена негативом. А если пациенты потратили силы, время, деньги на лишние анализы и лекарства, то это не тревожит никого.

Привычка перестраховываться нарастает на всех уровнях. Как идут пациенты к врачам? Сначала к участковому, потом к врачу частной практики, потом к профессору, светилу. При этом каждый следующий уровень должен чем-то завоевать ваше доверие, и увы, проще всего это сделать, назначая все новые анализы и лекарства. Чем выше ранг, тем больше избыточных диагнозов и тем агрессивней лечение.

[Примечание: упомянутая выше вегетососудистая дистония — фейковый диагноз ].

Сейчас и у нас начинают наконец говорить: медицины бывает много. В странах, где поход к врачу стоит дорого, это давно уже поняли. А нам только предстоит это понять.

И третий момент: целый ряд хронических болезней есть у ребенка с рождения, но проявляется не сразу. В месяц невролог посмотрел и написал «здоров», в три посмотрел — «здоров», а к 6–9 месяцам появляются признаки. И тут врачу говорят: «Ты куда смотрел раньше?» Поэтому невролог на всякий случай ставит какое-нибудь перинатальное поражение ЦНС, нарушение мышечного тонуса, по УЗИ что-нибудь находит. Случись что, он скажет: «Я сразу увидел». А не случись ничего, скажет: «Я вас вылечил».

Поэтому каждый врач, особенно если он не очень профессионален, пытается нагнетать. Это самозаводящаяся машина, которая разгоняется с каждым годом.

— Наверняка у вас есть какие-то наработанные алгоритмы взаимодействия с родителями. Допустим, приходит к вам мама с ребенком и обязательно хочет, чтобы вы им назначили какое-нибудь лекарство. А вы понимаете, что назначать нечего и незачем. Как вы ведете себя в таких случаях?

— Например, приводит мама ребенка — по вечерам у него 37,7, других жалоб нет. Они уже побывали у нескольких врачей, кто-то назначал анализы, кто-то назначал лечение, и они пришли уже за третьим, четвертым мнением.

Обычно субфебрилитет лечить не надо. Да, есть целый ряд болезней, которые начинаются с подъема температуры, но при этом не существует такого объема обследований, который позволил бы их раз и навсегда исключить. Значит, мы между двух огней: с одной стороны, нельзя бесконечно обследовать ребенка, с другой стороны, нельзя просто махнуть рукой.

Где золотая середина? Она давным-давно прописана в протоколах, которых на русском, к сожалению, нет.

Шаг 1. Соберите анамнез, осмотрите ребенка. (Сделал и не вижу никаких зацепок).

Шаг 2. Вы говорите маме: «Ничего тревожного, но давайте на всякий случай сдадим анализы» (анализы сданы, и в них тоже все хорошо).

Шаг 3. Отпустить эту семью с набором «красных флагов» (потеря веса, боли в суставах, признаки хромоты — если появятся эти симптомы, нужно обратить внимание).

И тут наступает переломный момент.

Насколько мама готова к тому, что ей ничего не назначат? Иногда она спрашивает: «Ну, может быть, хотя бы поливитамины? Или глицин?»

Я на это отвечаю, что у каждого препарата есть побочные эффекты, а лечение не может быть вреднее болезни. Это базовый принцип современной медицины. Поэтому, извините, я вам не назначу ничего.

То есть, я, насколько это было возможно, разобрался в проблеме и обосновал свое решение, а не просто ничего не выписал, потому что я такой крутой Чак Норрис.

— Может быть, в таком случае как раз неплохо иметь под рукой какие-то псевдо-лекарства, типа микстуры и леденцов от кашля?

— На подобные рассуждения есть хороший ответ в одной из книг о вреде альтернативной медицины. Там сказано, что гомеопатия не отравляет тело, но отравляет разум, потому что приучает вас к магическому мышлению. Стоит поверить в память воды и в то, что таблетка, содержащая меньше одной молекулы действующего вещества, может оказывать какой-то эффект на организм, как мы начнем верить заодно и в магию камней, и в лечение всех болезней перекисью водорода или чудесными браслетами, которые разрабатывались для космонавтов.

Другое дело, что, если врачи до меня что-то назначили, я не настаиваю на отмене. Мама уже купила виферон и арбидол, ну что, выкинуть их? Семья не поймет: «Ты потратила деньги и бросила курс лечения на середине? Серьезно?» Поэтому я просто в дальнейшем не рекомендую покупать эти препараты, так как они не влияют на течение болезни.

— Есть ли врачебные предрассудки, связанные с детским здоровьем, которые передаются из поколения в поколение? Типа ортопедической обуви «на первый шаг».

— Диета при любой сыпи у маленьких детей в период четырех месяцев жизни. Младенческие угри, лососевые пятна, гемангиомы, атопический дерматит из-за сухости в помещении. Причин множество, но первое, что слышит мама: «Вы что-то не то съели». И если смесь хотя бы можно поменять, то, когда ребенок на грудном вскармливании, виновата мать, и ей отныне все запрещено.

В западных руководствах существует «презумпция ненужности диеты». То есть, диета не требуется, если не доказано обратное — например, нет нарастающей крови в стуле, которая может говорить об аллергии на белок коровьего молока. Или если не проявилась четкая закономерность: мама что-то съела — ребенка обсыпало. Отказалась от этой еды — прошло. Снова съела — снова обсыпало и так далее.

Но назначать строгую диету на любую сыпь — глупость. Если младенческие угри появились в месяц, то они пройдут не раньше, чем в три. Придя с двухмесячным ребенком на осмотр, мама все равно продемонстрирует лишь усилившуюся сыпь, хотя она месяц терпела диету, а педиатр еще больше закрутит гайки. Ну а в три месяца, когда все пройдет само собой, он скажет: «Вот видите, помучились ради ребенка — зато и результат». То есть, во-первых, он нагнетает у нее чувство вины, а во-вторых, дает совершенно неправильные, вредные установки, которые она будет транслировать дальше в духе «мы терпели, и вы терпите».

— Залысина у младенца на затылке — признак рахита?

— Нет, конечно же. Это физиологичная залысина, они банально стирают волосы, лежа на спине и крутя головой. Но педиатры назначают витамин D, а я потом лечу детей от передозировки D3, потому что перепуганные родители выдали им опасную, токсичную дозу. Это классика, и это очень порочно.

— В первый месяц болезни ребенок более восприимчив к инфекциям, поэтому его «не надо никому показывать». Это правда?

— Я вам больше скажу: в первые свои годы работы врачом я четко транслировал идею, что не зря на Руси до сорокового дня не показывали младенцев, чтобы не сглазить. Дескать, на самом деле, это была профилактика инфекций, потому что существует «первичный иммунодефицит». Я это слышал на лекциях профессоров, которые нас обучали.

Предрассудки уходят неравномерно. И да, наверное, не стоит целовать младенца всем подряд, но смотреть, не чихая в его сторону, конечно, можно. Теперь-то мы знаем, что есть контактный и ингаляционный пути передачи инфекций, и существуют элементарные меры предосторожности, чтобы их избежать.

А маме, наоборот, подчас совершенно необходимо, чтобы ее кто-то навестил, чтобы с ребенком посюсюкали — особенно если она одна, без мужа, если тяжело на душе. А вместо этого ей говорят: «Зачем ты тогда рожала, материнство — это счастье», и понеслось…

Мы и так страдаем от атомизации общества, зачем создавать дополнительные преграды? Если хотите помочь матери, то наоборот, придите к ней, посидите с ребенком, пока она выйдет в магазин или просто в парк погулять без коляски.

Читайте интервью полностью
https://vk.com/@doc_med-pediatr-sergei-butrii-byl-ochen-populyaren-serial-doktor-hau

Педиатр Сергей Бутрий: «Был очень популярен сериал «Доктор Хаус», мы смотрели его на дисках… Мне страшно нравился диагностический поиск, казалось, что это очень круто. Педиатрия предоставила мне такую возможность».

https://m.vk.com/@doc_med-pediatr-sergei-butrii-byl-ochen-populyaren-serial-doktor-hau

Article