КИНЕЗОФИЛИЯ И МОТОРНО-ВИСЦЕРАЛЬНАЯ КООРДИНАЦИЯ (продолжение).
М.Р. Могендович.
Субъективным отражением кинезофилии является эмоциональный подъем, физиологически основанный на проприоцепции («мышечная радость», как назвал такое состояние Павлов). Этот подъем хорошо описан в «Воспоминаниях» Вересаева. Стоит привести этот отрывок, настолько ярко он характеризует кинезофилию. «Помню, раз вечером сидел я в университетском парке на горе Домберге. Была весна, солнце садилось, в лиловатой мгле краснели внизу черепичные крыши городских домов, из чащи кустов тянуло ласковой прохладой. Я думал мрачную думу о жизни. И вдруг, – вдруг непонятная волна захлестнула душу совершенно необычной по силе радостью. Мускулы напрягались и играли, грудь глубоко дышала. Как хорошо! Как жизнь интересна и прекрасна! И какая чушь все то, о чем я только что думал!»
Кинезофилия особенно свойственна молодости. В этом отношении интересно высказывание такого наблюдательного писателя, как Стендаль: «Юности свойственна физиологическая веселость, которая скоро проходит вместе с жаром крови и исчезает в возрасте около 25 лет: после этого только страсти могут доставлять наслаждение». Замечательно, что к этой дате ведут и все современные методы определения уровня кинезофилии.
Первоначально кинезофилия была нащупана клиницистами в негативной форме, то есть в виде центральных параличей и моторных выпадений (акинезии, гипокинезии), а также патологических гиперфункций (гиперкинезы, дискинезии). Они появляются при локализованных определенным образом нарушениях в центральной нервной системе или проприоцептивных путях. Но только с введением понятия кинезофилии появилась возможность более ясной позитивной и биологически обоснованной характеристики нормальной мозговой деятельности в этом аспекте. Нейрофизиология поведения, то есть высшая нервная деятельность должна базироваться на изучении потребностей и мотивов действий. В огромной области явлений поведения, изучавшихся на протяжении многих столетий под названием инстинктов, роль кинезофилии игнорировалась и в числе основных потребностей не упоминалась.
Кинезофилия определяет не только моторную активность. Она является ведущим механизмом интеграции всего организма. Так, координация множественной сенсорной информации требует центрального механизма, объединяющего отдельные афферентные системы, часто дающие избыточную информацию. Этим механизмом и является моторный анализатор с его высшими корковыми и подкорковыми уровнями.
Чем выше уровень и сложнее функции, тем больше сказывается интегрирующая роль моторного анализатора. Ведущее значение надсегментарных отделов разных уровней подкорки доказано опытом сеченовского торможения и перерезкой ствола мозга для получения децеребрационной ригидности. Красное ядро, черное вещество, ядро Даркшевича, задний отдел гипоталамуса, ядро Дейтерса; затем таламус, бледное ядро и полосатое тело – вот основные структуры подкоркового аппарата кинезофилии.
Клиницистам хорошо известно, например, что при поражении бледного ядра (у паллидарных больных) возникает гипокинезия, амимия (синдром паркинсонизма); при поражении полосатого тела растормаживается бледное ядро, что вызывает гиперкинезы в виде атетоза, хореи или торсионной дистонии. При поражении полосатого тела наблюдается синдром гиперкинезии в сочетании с гипотонусом, а при поражении бледного ядра – гипокинезия с повышенным тонусом. Эти клинические особенности не опровергают того основного положения, что все указанные подкорковые структуры являются в норме источником моторной активности. В то же время полосатое тело является высшим подкорковым уровнем интеграции двигательных и вегетативных функций, осуществляющим безусловные моторно-висцеральные рефлексы.
Кинезофилия связана не только с подкоркой, но и с ретикулярной формацией. Поэтому аминазин резко ограничивает моторную активность. Обезьяны с большими разрушениями верхнего отдела ствола мозга оставались до конца жизни как бы в состоянии глубокого сна или наркоза (Мэгун, 1961).
Несомненна в этом отношении и роль коры больших полушарий. Опыты на животных с выключением коры, а также многочисленные клинические наблюдения показывают, что поражение коркового конца моторного анализатора резко снижает двигательный потенциал. Следовательно, кора не только контролирует активность, но и создает ее. «Высшие центры предполагают активность низших центров, чтобы использовать ее для своей работы; в то же время они контролируют работу низших центров» (Ухтомский).
Отношения между корой и подкоркой весьма сложны. Они могут быть и взаимно-стимулирующими, и взаимно-тормозящими. Активизирующая роль подкорковых центров кинезофилии выявляется особенно при эмоциях. У животных после декортикации слабые раздражители вроде поглаживания вызывают бурную агрессивную реакцию. В то же время это животное может находиться большую часть суток во сне.
У человека в начальной стадии наркоза, а также при некоторых мозговых заболеваниях «буйство подкорки» выражается в разного рода гиперкинезах. Подкорковые центры не только тормозятся корковыми импульсами мо- торного происхождения, но и активизируются ими, а кора, в свою очередь, стимулируется подкоркой и ретикулярной формацией. Это осуществляется кольцевой системой: кора – стриопаллидарная система – таламус – кора. Данная круговая система может работать как по типу положительной, так и отрицательной «обратной связи». По-видимому, к кинезофилии имеют отношение кольцевые проприоцептивные циклы самоподкрепления в структурах головного мозга, а также так называемый «круг Папеца». Но гипотеза Папеца имеет существенный недостаток – она игнорирует роль новой коры в этом механизме. Взаимное стимулирование нервных центров в замкнутом кортикоталамическом цикле (в котором главную роль играет проприоцепция), – в этом вероятно и основной физиологический механизм повышения психического тонуса, дающего «мышечную радость». Таковы некоторые из возможных неврологических основ кинезофилии.
Следовательно, кинезофилия сама является интегральным результатом деятельности всех уровней головного мозга, то есть созвездия центров жары и подкорки. Но все же «главный импульс для деятельности коры исходит из подкорки. Если исключить эти эмоции, то кора лишится главного источника силы» (Павлов).
Только исходя из учения о кинезофилии становится понятным происхождение «гипокинезического синдрома» как результата дефицита проприоцепции. Кинезофилия является настолько сильной потребностью, что здоровому человеку невозможно научиться полностью обходиться без движений, ибо это самая естественная глубоко заложенная в человеке функция. Выключение ее из стереотипа жизни разрушает, дезорганизует весь организм на всех его уровнях – от клеточного до целостного. И конечно, глубоко понять значение кинезофилии можно лишь с позиций нервизма.
Говоря о вреде акинезии, следует различать две ее формы: вынужденную и самопроизвольную. Соотношение их с кинезофилией различно, – вынужденная акинезия может возникнуть при наличии высокого уровня потенциальной кинезофилии под влиянием непреодолимых факторов внешней среды (помещение животного в тесную клетку и другие формы иммобилизации) или по условиям эксперимента на человеке при подготовке космонавтов. Самопроизвольная акинезия имеет совершенно другое происхождение, – это результат ослабления потребности в движениях; она наблюдается в старости или при заболеваниях. (Именно этой форме акинезии больше подходит термин адинамия.) Человек, живущий в условиях гипокинезии, не только не испытывает радостных эмоций от движений своего тела, но становится рабом интероцепции: при отсутствии или дефиците проприоцепции поступающие в кору головного мозга интероцептивные импульсы вызывают различные патологические ощущения – в сердце «колет», в желудке — «изжога», в печени – «ноющая боль» и т.д. Все эти болезненные ощущения во внутренних органах (висцеральная гиперэстезия) исчезают при регулярных занятиях физическими упражнениями.
Хотя не все ступени онтогенеза становления кинезофилии в настоящее время могут быть прослежены с достаточной точностью и детально, однако основные физиологические механизмы ясны. На базе кинезофилии возникают игровая активность и подражание, перерастающие затем в трудовую и спортивную деятельность. Следует подчеркнуть, что эти разнообразные формы моторной активности не возникают спонтанно, а формируются в процессе жизни человека, то есть в социальной среде и под ее влиянием. Кинезофилия является лишь энергетическим источником, фундаментом. А интерес не в фундаменте, а в здании, которое на нем строится.
Четкое понятие кинезофилии лишь недавно вошло в науку, но в общей форме стремление к нему можно найти в высказываниях Сеченова, Павлова и особенно Ухтомского. Еще Спенсер отметил, что моторная активность тесно связана с развитием нервной системы. Гистологические данные эволюционного характера по этому поводу привел Заварзин. На наличие «центрального состояния возбуждения» указывал Шеррингтон. В последнее время Гельгорн (1966) говорит об «общем влечении», которое является следствием гуморальных и нервных влияний на центральную нервную систему, особенно на ретикуло-гипоталамические активизирующие структуры. Рефлекторные влияния на эти структуры возникают в рецепторах всего организма.
А.Д. Слоним (1963) пишет, что игровая моторная активность стимулируется не только внешними раздражителями, но и «внутренними факторами, природа которых остается загадочной». С нашей точки зрения этим внутренним фактором является кинезофилия как вполне закономерное и органически детерминированное свойство мозга, поддерживаемое различными афферентными импульсами, в особенности проприоцептивными. По-видимому, то, что Павлов подразумевал у животных как безусловный «рефлекс свободы», имеет свою основу в кинезофилии.
Система самораздражения в опыте Олдса, возможно, тоже связана с кинезофилией. Иначе откуда животное возьмет силы для непрерывного многочасового движения нажима на рычаг? При этом положительная обратная связь с участием проприоцепции приводит к постоянно поддерживаемым движениям частотой до 8000 в час. Скорее, это похоже на игровую деятельность. Интересно, что эта реакция получается только при раздражении подкорки. В регуляторном механизме должна существовать и отрицательная обратная связь, вероятно, с интероцепторов перенапрягаемых внутренних органов и их нервных центров. Преобладание интероцепции над проприоцепцией носит характер истериозиса (по Введенскому), тогда как преобладание моторного анализатора является нормальной доминантой.
