ДВИЖЕНИЯ ТЕЛА В ДЕТСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ (Вайолет Оклендер)
В своей книге Lise Liepmarm рассматривает движения как один из видов нашего восприятия. «Движения, или кинестетическая перцепция, являются видом интернализованного тактильного ощущения. Это то, что мы ощущаем, когда действуют наши мышцы, связки и суставы».
То, как мы стоим и двигаемся, как мы используем тело, как его ощущаем, то, насколько мы это тело можем совершенствовать, всё это — важный предмет для обсуждения, и было бы самонадеянным
полагать, что с этим можно справиться в нескольких абзацах. Я могу лишь дать несколько предложений, которые касаются телесных упражнений, надеясь, что читатель прочтет некоторые
книги, специально посвященные этой проблеме.
Маленький ребенок использует резервы своего тела полностью. Понаблюдайте, как ребенок поглощен исследованием своих рук и пальчиков, а позднее — насколько его увлекают все вновь обретаемые навыки тела: бросание, хватание, переворачивание, падение, вставание. Понаблюдайте, как ребенок поглощен, когда поднимает мелкие предметы большим и указательным пальцами: он обнаруживает отличный моторный контроль. Понаблюдайте ребенка, когда он ползет, пытается дотянуться, вытягивается, крутится, поворачивается и потом, когда он уже способен сам подниматься, ходить, бегать и прыгать. Кажется, что запас энергии у ребенка неисчерпаем, и он полностью отдается любой двигательной активности. Иногда он испытывает трудности, но все равно не сдается. Он пробует вновь и вновь, тренируясь до тех пор, пока, к своему удовольствию, не достигает успеха.
Однако наступает момент в детстве, когда что-нибудь начинает мешать этому процессу. Это чтонибудь может оказаться болезнью, стремлением родителей к гиперопеке или ситуацией растерянности
(когда ребенок рыдает, а родители не знают, что предпринять), завуалированным или открытым неодобрением, критикой каких-либо проявлений неуклюжести или неловкости. Многое ограничивает
физическую активность ребенка. Школьные правила заставляют ребенка сдерживать себя, и он стремится к поведению, которого от него ожидают окружающие. Ребенок начинает напрягать свои
мышцы, чтобы сдерживать слезы или гнев. Его мышцы напрягаются от испуга. Девочка сутулится и вжимает голову в плечи, защищаясь от приставаний или скрывая свое развивающееся тело.
Когда ребенок лишается первоначальной органической связи со своим телом, он в какой-то мере теряет ощущение своего Я, так же как и значительную часть своих физических и эмоциональных сил.
Мы должны находить способы помочь ребенку снова обрести полноценное ощущение своего тела, знание его и умение его использовать.
Дыхание составляет важный аспект осознавания своего тела. Обратите внимание, что когда вы испуганы или испытываете тревогу, дыхание становится более частым и поверхностным. В результате мы теряем значительную часть резервных сил нашего организма. Это обусловливает ценность дыхательных упражнений. Во время таких упражнений мы сравниваем поверхностное и глубокое дыхание. Мы учимся ощущать влияние глубокого дыхания на различные органы нашего тела. Мы беседуем о разнице наших ощущений от глубокого дыхания, говорим о том, какое действие представляем себе, когда сдерживаем дыхание. Мы говорим, что когда мы затаиваем дыхание, нам кажется, что это служит защитой, щитом. Но в действительности мы еще более беззащитны, когда так поступаем. Мы исследуем разницу между тем, что способны делать, когда сдерживаем дыхание, и тем неизмеримо большим, что мы можем сделать, когда дышим полной грудью.
Многие молодые люди, с которыми я работала, использовали глубокое дыхание во время экзаменов и сообщали о хороших результатах таких экспериментов. Один семнадцатилетний юноша страдал от тяжелого экзаменационного стресса. Он знал материал, но всякий раз получал плохие оценки из-за того, что ему мешали страх и тревога. Он рассказывал мне, что в голове у него «становилось пусто» и возникала такая дрожь, что он едва мог удержать ручку, а сердце билось так
сильно, что он был близок к обмороку. Помимо разбора его ощущения неуверенности, его ожиданий, мы беседовали о дыхании. Юноша нуждался в средствах, которые могли бы ему помочь немедленно.
Как только он начал понимать, как работает его организм и как он мешал сам себе, сдерживая дыхание, он стал тренироваться, обращая внимание на свое дыхание в моменты тревоги. Используя
ряд упражнений на сосредоточение, которые он освоил на наших занятиях, он приобретал навык глубокого дыхания. Его самообладание во время экзаменов значительно улучшилось.
Дети страдают от тревоги всегда, когда им приходится оказываться в новой ситуации: при переезде на новое место жительства, смене преподавателя, вхождении в новую группу и т. д.
Некоторые дети, которых я видела, отказывались от новых ситуаций или действий из-за сильной тревоги.
Между потреблением кислорода, активацией и тревогой имеется тесная связь. Чем больше человек возбужден, тем больше кислорода требуется для поддержания этого возбуждения. Когда мы
вдыхаем недостаточно воздуха, мы чувствуем тревогу вместо приятного чувства возбуждения. Предвкушение и визуализация новых ситуаций зачастую рождают тревогу. Глубокое дыхание
помогает устранить тревогу, обрести силу и уверенность, в которых мы нуждаемся в такие моменты жизни. Гиперактивные дети не владеют своим телом, хотя и способны производить множество
произвольных телодвижений. Упражнения, направленные на формирование контроля над телом, необходимы и приносят им удовольствие. Группа таких детей одиннадцатилетнего возраста изобрела игру, в которую все дети стремились играть снова и снова. В моем очень маленьком кабинете восемь детей и двое взрослых вставали в круг на маленьком пространстве, внутри которого мы помещали несколько больших подушек. Каждый ребенок по очереди входил в круг и делал какой-нибудь трюк. В основном трюк заключался в падении на подушки каким-либо определенным образом. Поскольку
пространство было ограничено, падение надо было строго контролировать. Некоторые падали назад, другие вперед, в сторону и т. п. Детям очень нравилось это делать, и, играя в эту игру подолгу, они
терпеливо дожидались своей очереди и с энтузиазмом приветствовали каждого, кто изобретал новый способ падения. Думая об этом упражнении, я старалась понять, отчего же оно так нравится детям.
(Иногда я обнаруживаю, что мысленно, как, вероятно, и многие из вас, я задаю себе вопрос: «И это называется психотерапией?») Наконец я осознала, что эти дети, которых в школах расценивали как
гиперактивных, получали удовольствие от контролирования своего тела.
Такое же удовольствие дети получают, играя в моем кабинете стручками фасоли, мячиками, мраморными шариками и т. п. Чтобы помочь детям ощущать движение мышц и контролировать его,
можно придумать множество игр. Один ребенок испытывал большое удовольствие, отбивая битой мячик в мою сторону.
Прекрасным пособием по физическим упражнениям может служить книга Е. Nelson . Движения тела теснейшим образом связаны со всеми видами драматического искусства, поскольку хорошая
импровизация предусматривает высокий уровень владения и управления своим телом. Много полезных идей можно почерпнуть из книг, посвященных драматическому искусству, и, обсуждая
драматическое искусство, нельзя не коснуться движений тела.
В настоящее время не подлежит сомнению взаимосвязь двигательных способностей и обучаемости. Для детей с неспособностью к обучению характерно и запоздалое развитие моторики. Они выглядят неуклюжими и неловкими и иногда испытывают трудности, когда учатся зашнуровывать обувь, прыгать, ездить на велосипеде. Возникающие в результате фрустрация и ощущение беспомощности усугубляет проблему, побуждая ребенка отказываться как раз от тех видов активности, в которых он хотел бы участвовать, что еще больше усиливает чувство отчуждения от самого себя.
Недавно я проводила беседу с группой преподавателей, воспитателей и психологов старших классов школ о том, что они могут сделать для повышения самооценки своих учеников. Я говорила о необходимости признать право детей выражать свои чувства. Я говорила также о том, что чувства детей и события их жизни во многом зависят от того, что они узнают в школе. Я нахожу, что многие школы становятся всё более механистическими и менее гуманистическими и это оказывает
отрицательное влияние на детей и учебный процесс. Я считаю, что преподавателям необходимо уделять время человеческому общению со своими учениками, а руководству школ следует разрешить
использовать для этого часть учебного времени и это будет способствовать усвоению знаний.
Физическое воспитание в школах я обсуждала особо. Большинство учащихся старших классов, с которыми я работала, любят уроки физической культуры. Некоторые виды спорта могут им нравиться,
но и они теряют привлекательность, если, ребенок не достигает в спорте хороших результатов, что достойно сожаления. Преподаватели физкультуры имеют дело с движениями и осознаванием тела, а
это представляет собой важный аспект осознавания чувств. В отличие от преподавателей математики или естественных наук, учитель физкультуры в состоянии помочь ребенку отреагировать его чувства,
которые могут блокировать внимание во время занятий и при этом красть время из школьного расписания.
Реакция преподавателей физкультуры меня растрогала. Они говорили о надеждах, которые возлагались на них, и расписании, которым они связаны. У них попросту не хватает времени для того, чтобы уделять внимание индивидуальным потребностям учеников, вносить радость и чувство самосознавания в занятия физкультурой. Они покорялись своей участи, и в воздухе висела безнадежность, пока они об этом рассказывали. Другие преподаватели выражали свою потребность в
том, чтобы с ними обращались как с людьми, чтобы им была дана возможность выражать свои чувства!
Я только что ознакомилась с книгой George Leonard . Книга предлагает новый подход к физической культуре, спорту и спортивным играм — подход, предусматривающий участие каждого, радость игры, ощущение плавности движения и энергии тела, а также чувство сотрудничества и
гармоничного взаимодействия. Я рассказала об этой книге учителям, надеясь, что им удастся внести кое-какие изменения в программы физического воспитания. Несмотря на то, что эти идея явно
заинтересовали преподавателей, они без оптимизма отнеслись к возможности внедрения подобных идей в практику.
То, как мы играем в игры, во многом говорит о том, каковы мы в жизни. Чем больше мы узнаём о том, каковы мы в жизни, тем шире выбор новых путей, если нынешний способ существования нас не
удовлетворяет. Для выявления игровой, а следовательно, и жизненной позиции я использую такую игру. Два человека стоят лицом друг к другу на расстоянии немного меньше вытянутой руки, ноги
расставлены примерно на фут. Цель игры заключается в том, чтобы партнер потерял равновесие (он проигрывает, если приподнимает или сдвигает ногу), причем разрешается только касаться своими
ладонями ладоней партнера. Ладони должны быть открытыми, и каждый из партнеров может использовать толчки одной или обеими руками, наклоны, повороты до тех пор, пока обе ступни
остаются неподвижными. Игру интересно проводить с участием различных партнеров одного или разного пола и возраста и т. д. По окончании игры мы делимся впечатлениями об использованной
стратегии и чувствах, которые мы испытываем по отношению к разным партнерам.
